Право на одиночество
В тот вечер я долго не могла заснуть. И чтобы не думать о том, что происходит со мной в настоящем, погрузилась в прошлое.
Я вспоминала Антона и свои прежние чувства к нему. Он ведь был моей первой любовью. Хм… и пока последней. С тех самых пор я больше ни к кому ничего подобного не чувствовала.
Захлёбывающееся от восторга сердце – каждый раз при встрече. Состояние искрящегося счастья, когда он был рядом. А стоило Антону улыбнуться – и мне казалось, что в мире становилось чуточку светлее.
И в какую бездну отчаяния я погружалась, когда видела его с очередной подружкой…
Именно во время таких погружений и состоялся один мой разговор с мамой, который я до сих пор не могу забыть. Да что там – я никогда его не забуду…
Я перевернулась на другой бок и закрыла глаза, пытаясь воскресить в памяти тот день…
В комнате царил полумрак. Я лежала на кровати, вытянувшись в струнку, и отчаяние захлёстывало меня с головой, как морские волны во время бури. Не думать, не чувствовать… Но за что, за что, за что?! – кричала я мысленно в никуда, надеясь, что меня услышат и снимут эту пытку безответной любовью.
Тихие шаги сзади. Прохладная рука на лбу. Кажется, мама пришла с работы.
– Доченька, – голос у мамы был очень уставшим, – пожалуйста, сядь. Я хочу с тобой поговорить.
– Не хочу я ни с кем говорить, – огрызнулась я. – Отстань.
Мама вздохнула. Несколько секунд она молчала, а затем я услышала её тихий голос.
– С того самого дня, когда я впервые посмотрела в твои глаза, я ждала и боялась этого…
– Чего? – буркнула я.
– Того, что ты влюбишься.
От неожиданности и испуга я действительно села.
– Как ты узнала?!
Даже в темноте мне были видны глаза мамы – глубокого синего цвета, «как море на юге где-нибудь», как сказал мне однажды Антон. Она смотрела на меня с такой нежностью и лаской… теперь этот взгляд остался только в моих воспоминаниях.
– Родная моя, – мама протянула руку и погладила меня по волосам. Я дёрнулась в сторону, и её рука сразу безвольно повисла. – Я ведь тоже любила…
– Да что ты знаешь! – я сжала кулаки. На глазах выступили слёзы. Что она может знать о моих страданиях, она ведь всегда была красивой, а я… гадкий утёнок!
– Я могу тебе кое-что рассказать? – тихо спросила мама. – Это не займёт много времени. Но, возможно, поможет тебе.
Сейчас, вспоминая, я морщилась от боли – как я ужасно тогда себя вела… Жаль, что нельзя вернуться в прошлое и надавать самой себе оплеух.
– Ладно, – буркнула я, скрещивая руки на груди. Мама улыбнулась, в её глазах мелькнуло что-то озорное, и тут же начала рассказывать:
– Ты не знаешь, что мы с твоим отцом познакомились, когда мне было всего восемнадцать, а ему двадцать четыре. Я училась на втором курсе, а Володя уже работал. Он показался мне таким взрослым и серьёзным при первой встрече… И я почти сразу поняла, что влюбилась окончательно и бесповоротно.
– Подожди, – я поморщилась. – Восемнадцать? Как это возможно? Ведь вы поженились, когда тебе было уже двадцать три года.
– Сейчас ты всё поймёшь, – мама кивнула. – Мы с Володей сразу подружились. Ничего большего – просто вместе гуляли, разговаривали, обсуждали прочитанные книги. Я-то поняла, что люблю его, а вот он… У твоего отца тогда была девушка. И он безумно любил отнюдь не меня, а её.
Я почувствовала, что начинаю совершенно глупо открывать рот. Отец? Мне даже сложно представить, чтобы он любил кого-то другого…
– Да, доченька. Я не могла отказаться от этой дружбы, да и как это объяснить ему? Володя ведь сам мне звонил, приглашал на встречи. И я страдала молча. Но настал день, когда он познакомил меня со своей девушкой. Её звали Ирой, и, доченька, это было исчадие ада. Я таких людей вижу сразу – ангельская внешность, за которой скрывается подлая и безжалостная душа… Ну, если она там вообще есть, конечно. И вот тогда началась настоящая мука. Я знала, что за человек Ира, но как объяснить это Володе?
Мама замолчала. Затаив дыхание, я ждала продолжения истории.
– Я жила словно в кошмарном сне, – тихо сказала мама. – С одной стороны – друг, которого я при этом безумно любила. И если я открою ему глаза на Иру… Сможет ли он выдержать это? И главное – захочет ли потом общаться с той, которая открыла глаза на его горячо любимую девушку?
– И что же ты сделала? – вырвалось у меня.
– Знаешь, – мама улыбнулась, – с тех пор уже столько лет прошло, а я до сих пор считаю это самым плохим поступком за всю свою жизнь. Я с помощью простой слежки узнала, что Ира изменяет Володе, да не с одним парнем, а с двумя. Понимаешь? Она встречалась сразу с тремя парнями.
– Зачем?!
– Наивное моё дитя, – мама рассмеялась. – Есть такие девушки, Наташа, для них парни – как вещи. Один в дорогие рестораны водит, другой подарки дарит, а у третьего она, может, математику списывает. Пока ты можешь ей что-то дать – ты с ней, но рано или поздно тайное становится явным… И когда я узнала всё про Иру, мне стало ещё хуже, доченька.
