Стихийный сон
Передо мной появилась тарелка, доверху наполненная липкой кашей. На самой вершине флагштоком была воткнута большая ложка. Сопоставив диаметр рта и размеры ложки, я отрицательно покачала головой.
- Съешь все, - ответил Феникс, опустошая свою тарелку.
Я, с тяжелой отдышкой после тарелки каши, шла по мощеной улице славного города греха, чувствуя, как сжимается не только моя рука в чужой руке, но и желудок. Если кто-то и мечтал построить свой собственный город «с шлюхами и блэк-джеком», то можете не стараться. Его уже построили. Из переулка к нам вышла хромающая, но размалеванная пьяным художником бабушка - матрешка, протягивая нам морщинистую руку.
- Может, ей нужна помощь? - шепотом спросила я, сжимая руку Феникса.
- Конечно, - ответил он, усмехаясь. - Она хочет, чтобы пенсию сняли!
- Ну что, красавчик, - кокетливо произнесла старуха, намертво цепляясь за красивый черный костюм Феникса. - Отдохнуть не желаешь? Недорого!
Я закашлялась. Платежеспособные тимуровцы проигнорировали заманчивое предложение старости, сгорающей от страсти, уверенно идя вперед. Точнее я шла быстрее, таща за собой Феникса.
- Шлюха! - заорала раздосадованная бабка. - Ишь, как вырядилась!
Из всех щелей выползали жрицы любви, вызывающие разную степень отвращения - от «со следами было красоты» до желания взять палку и заорать: «не подходи ко мне, чудовище!». Цеплялись дамы не только за руки Феникса, но и за мои, в надежде что мои «розовые очки» позволяют мне взглянуть на мир иначе. Каша норовила покинуть меня, но я мужественно ее придерживала. Пришлось ускорить шаг, чтобы уйти от греха подальше. И чем дальше, тем лучше. Одна из девушек показалась мне смутно знакомой. По-моему, я видела ее на аукционе...
Из подворотни внезапно выскочил какой-то мужик, напугав меня своим неожиданным появлением.
- Я потерял руку в круге! - заорал оборванец, демонстрируя пустой рукав и протягивая уцелевшую руку в качестве образца, оглядываясь куда-то назад.
- Извините, не находили, - спокойно ответил Феникс, поднося пламя к лицу прилипалы. Тот попятился, делая кому-то невидимому странный знак.
Когда мы подошли к роскошному дому, откуда слышалась музыка и голоса, мне стало не по себе. Если у Золушки остались силы отплясывать на балу, значит, ее не так сильно эксплуатировали. После четырех лет работы без отпуска у меня появилась мечта, чтобы меня похитили, взяли в заложники, отобрали телефон, приковали наручником к кровати и ушли, закрыв за собой дверь на ключ. Дальше я сама разберусь, что мне делать. И при этом в страшном сне мне будет сниться, что кто-то предложил за меня выкуп или поспешил мне на помощь раньше, чем я успею выспаться.
Феникс остановился.
- Итак, Рыжик. Сверим взгляды на жизнь. Правила такие. Мы пьем из одного бокала, который предварительно продегустирует специальный человек. Попробуй хоть что-то съесть или выпить! Я тебя прикончу на месте. Ты меня поняла? В уголок не забиваться, ни с кем не уединяться, постоянно быть перед моими глазами, а лучше рядом. Что бы тебе ни сулили, что бы ни обещали, чем бы ни соблазняли, не ведись, - произнес он, глядя мне в глаза. - Давай, вавилонская блудница, оставляй свои комплексы здесь.
- А почему вавилонская блудница? - удивилась я, вспоминая отрывочные сведения про Вавилонскую башню. Не знаю, как с религиозной точки зрения, но есть у меня подозрения, что на проекте как таковом решили сэкономить самым простым путем. Просто его не делая. Поэтому строительные материалы и финансирование внезапно закончились, а стройка тысячелетия была приостановлена на неопределенный срок. И пока прорабы, инженеры, строители и компания застройщиков не могли найти общий язык, объект решили «заморозить». Общий язык найти не удалось. Если так посудить, в каждом городе найдется своя вавилонская башня, огражденная забором из профнастила и украшенная надписью «Осторожно! Идет строительство!». Куда идет то самое строительство не уточняется, но у пайщиков есть подозрение, что псу под хвост.
- Рыжик, ку-ку! Я здесь! - перед моим носом пощелкали пальцами, выводя меня из состояния задумчивости. - Пойдем.
- Что-то мне все это не нравится, - прошептала я, оглядываясь по сторонам. - Давай вернемся домой.
- Рыжик, держи меня за руку, - я почувствовала, как сплетаются наши пальцы.
- Ты думаешь, что я такая трусиха? Нет, ты ошибаешься! Я не боюсь! Я просто не хочу туда идти! - уперлась я.
- Я тебе сказал, Рыжик. Держи меня за руку. Хочешь, за обе сразу. Чтобы у меня не было соблазна подсократить численность гостей прямо с порога в качестве приветствия, - мою руку сжали и повели меня в сторону двери. - Ты следишь за мной. Я слежу за тобой. Законы здесь, может, и не действуют, но некоторые правила приличия, граничащие с самосохранением, работают.
Первое, что я увидела, как только мы вошли, так это толпу разодетых людей. Такое чувство, словно мы попали на благотворительный бал, созванный для помощи пострадавшим от произвола судьбы. Я не понимаю благотворительность, когда богатые и знаменитые организаторы собирают деньги с тех, кто не намного богаче потерпевших от очередной жизненной несправедливости, имея возможность решить эту проблему самостоятельно.
Толпа гостей развлекалась в меру своей испорченности и распущенности. Между ними мелькали красавицы легкого нрава с одинаковыми украшениями-ошейниками, откровенно приставая ко всем. Я посмотрела на свой наряд.
