Ад, или Александр Данилов
Наконец на почту Соне пришло письмо из того самого медицинского центра, где они анализы сдавали. Результат удивил настолько, что волосы дыбом встали: Даша, по заключению экспертизы ДНК, не являлась Сониной дочерью.
Известие шокировало и вызвало кучу вопросов, ответить на которые мог только Войнович. Соня оделась, привела себя в порядок, сообщила Зое Фёдоровне, что уходит, оставляя Дашку на неё, и совершенно не расстроилась, не получив никакого ответа. В данный момент её интересовало другое.
Ждать Олега ей пришлось довольно долго, он был занят. Сначала пациентами, потом налоговой инспекцией. Когда же наконец вышел из кабинета и Соня бросилась к нему, он просто отправил её домой, сказав, что разговор предстоит серьёзный и лишние уши им ни к чему, и пообещав прийти к Зое Фёдоровне сразу после работы.
Пришлось вернуться ни с чем. Дашка, как всегда, орала, памперсы ей никто не поменял. Зато Зоя Фёдоровна встретила её словами, что ребёнка она покормила, а вот поднять, чтобы помыть, физически не может.
Вечер этого дня казался самым длинным из всех. Понять и принять то, что Даша не является дочерью не только Данилова, но и Сони, было невозможно. Как такое могло случиться? Соня пыталась вспомнить, что говорила ей по этому поводу Кристина. Хотя какая разница, что говорила бывшая подруга — она лгала, теперь это было совершенно ясно. Но зачем, какие цели преследовала?..
Неизвестность давила. Вечер почти перетёк в ночь, когда Войнович соизволил наконец явиться. Пройдя в дом и отказавшись от ужина, он расположился в комнате на диване с чашкой кофе. Напротив уселись Зоя Фёдоровна и Соня.
— Как могло такое случиться, что Даша не моя дочь? — не выдержала Соня и первой задала вопрос. — И по поводу отцовства ничего не понятно, мне говорили, что это стопроцентно Данилов!
Сказала и испугалась, а потом подумала: с чего бы ей защищать Кристину! Той-то ничего не будет, а Соня, оказывается, вынашивала и растила совершенно чужого ребёнка. Может быть, потому и чувств у неё к Даше не возникло, что единения мать-дитя не было?
— Соня, ты подписала документы, в которых подтвердила своё согласие на использование донорской спермы и донорских яйцеклеток. Твои гаметы были непригодны для оплодотворения. Мы действовали в рамках заключённого договора, тем более что ждать ты не хотела. То есть курс лечения и повторная стимуляция тебя не устраивали. В результате ты смотришь на меня с таким удивлением, будто я Америку открываю.
Слова резали душу. Как теперь жить, что делать? Зоя Фёдоровна её точно больше в своём доме не потерпит.
— И как теперь быть? — со слезами в голосе спросила она.
— Я тоже долго думал над этим вопросом, и у меня есть конкретное предложение. Завтра мы вместе идём в ЗАГС и оформляем документы на Дашу — все издержки, я беру на себя. В свидетельстве о рождении ты указываешь меня отцом, Даша получает моё отчество и фамилию.
Соня невольно улыбнулась, всё складывалось не так уж и плохо. За последнее время она привыкла к Олегу. К тому же он человек состоятельный — чем не партия. Хочет быть отцом Дашки, так и пожалуйста. Если они не смогут ужиться вместе, можно алименты стребовать немаленькие. Всё польза. Соня смотрела на Олега, совершенно не слушая, думала лишь о том, что он много старше её, и всё представляла себя с ним в одной постели.
— Ты сможешь навещать дочь, когда захочешь, — вдруг поймала она окончание фразы.
— Как навещать? Где? — Соня недоумевала.
— У меня дома. Ты не слушаешь совсем? — удивился Олег.
— Извини, я задумалась, твоё предложение немного неожиданно, — растерянно ответила она.
— Почему? Ты не заметила, что я очень привязан к Даше? Соня, я гораздо лучший отец ей, чем ты — мать. Я люблю её, в отличие от тебя, да и к её рождению приложил руку в самом прямом смысле. Разве не так?
Крыть оказалось нечем: в словах Олега была правда, отрицать которую Соня не собиралась. И она согласилась, посчитав, что со всем разберётся по ходу дела.
