Спорим, влюбишься?
– Любишь?
– Кого? – удивленно интересуется Миша, оторвавшись наконец от пазлов.
– Пазлы собирать.
– Люблю. Меня это успокаивает.
– А что ты еще любишь, кроме пазлов? Из игр я имею в виду.
– Лото, – мда…
– Ясно. Миш?
– Что?
– Помнишь мы говорили про самооборону?
– И?
– Научи меня. Вот прям сейчас и начни, раз ты дома.
– Только после теоретической части.
– А я способная и без теоретической части, после своего второго дня рождения.
– Второго дня рождения?
– Ну да. Пятое ноября я спрыгнула с окошка и попала в твои медвежьи рученьки. Так я вошла в новую жизнь.
– О-о-о… хреновый ты выбрала для себя день рождения.
– Почему?
– Потому что пятое ноября – это скорпион.
– И?
– Женщина скорпион – редкостная тварь.
– Э-э-э… ты только что назвал меня тварью?
– Божьей. Погугли на досуге про женщину скорпиона и переродись.
– Какой же ты все-таки…
Ругнуться я не успела, просто потому что тот самый единственный шар упал с шумом на пол. Спасибо, Сонечка. Вот что значит иметь в доме кошку.
– Зараза, – недовольно бросает Медведев.
– А я говорила. Так уж и быть, я уберу, а ты взамен начнешь учить меня самообороне. Здесь и сейчас.
Подползаю на корточках к елке и тяну руку к разбитой игрушке.
– Я тебе уже говорил и повторюсь – это бесполезно. Если твой будущий муж захочет тебя оприходовать, а он само собой захочет, он это сделает. Ты физически слабее. В таком случае есть только один вариант: лучше расслабься и… потерпи. Человек такое существо, которое ко всему привыкает.
Чувство такое, как будто мне одновременно вырвали все заусенцы. А потом еще и перекисью залили, чтобы уж наверняка. Разве могут слова так жалить? Нет, не слова. А то с каким равнодушием он это сказал. Сама не поняла, как осколок от разбитой игрушки вонзился в палец. Наверное, я издала какой-то звук, потому что Миша внезапно оказался около меня.
– Сейчас будет больно, – так и хочется сказать, что больно мне уже было. К счастью, я молчу.
Хочется ударить Медведева. Сильно. Чтобы ему хотя бы физически было так же больно, как и мне. Вытащив осколок, он как будто почувствовал на себе мой взгляд. Так бы и смотрели друг на друга, если бы не стекающая капля крови.
Я могла бы сказать, что это галлюцинация, но нет, Миша совершенно точно подносит к своему рту мой палец и всасывает его. Это что еще такое? Там же моя кровь.
– Сладкая, – усмехнувшись, произносит он.
Обескураженная таким действием, я пропустила момент, когда изменился Мишин взгляд. Он отпустил мою руку, а в следующий момент зарылся своей пятерней в мои волосы. Машинально закрыла глаза, когда он притянул меня к себе и едва заметно коснулся моих губ. Целует неторопливо, словно пробует на вкус. Я же, кажется, напрочь забываю все, что было минуту назад. Это все становится таким неважным.
На какую-то долю секунды он отстраняется и уже через мгновение я оказываюсь лежащей на ковре. Инстинктивно обхватываю руками Мишин затылок, когда его язык проникает в мой рот. Боясь, что это сон, я опускаю руки на его плечи и сжимаю его мышцы, убеждая себя, что все это по-настоящему. Это не сон. Зарываюсь в его волосы и, кажется, еще больше притягиваю его к себе.
Как в замедленной съемке наблюдаю, как Миша отрывается от моих губ. Дышит тяжело, уставившись на меня. Ощущение, что сейчас скажет что-нибудь обидное и вернет меня в реальность. Но вместо этого он едва заметно улыбается и обводит большим пальцем мои губы. Снова закрываю глаза, когда ощущаю, как его пальцы приподнимают край футболки. Он тянет ее выше, а в следующий момент я чувствую его губы на своем животе. Ощущения приятные, но мне становится не по себе, когда я осознаю, что Миша все выше задирает футболку. На мне нет бюстгальтера. Разве я готова к такому? Хочу этого? Хочу с ним. Но не сейчас. Нет, не готова.
Открываю глаза и перехватываю его руку. Не могу считать Мишиных эмоций, но вряд ли ему понравится мой отказ. Как это сделать, чтобы его не обидеть? Что сказать? Но произнести вслух я ничего не успела, равно как и сам Медведев. В следующий момент в сантиметре от нас падает недавно украшенная елка.
Никогда не думала, что будут так этому радоваться. Я начинаю смеяться как дурочка, понимая, что запрыгнувшая на елку кошка – блюститель моей девственности.
