Леди для короля
Слуги уже выносили багаж, когда ко мне заглянул Эдгар. Не говоря ни слова, он осторожно обнял меня:
– Спасибо!
Выглядел принц вполне здоровым, но на мгновенье перед глазами промелькнуло видение, как на него несется огненный шквал. Я крепко стиснула его в ответ, не обращая внимания на боль.
– Вы серьезно пострадали?
– Нет, скорее пострадали моя гордость и отношения с братом.
Почему-то напоминание об Эдуарде заставило почувствовать себя неловко. Я освободилась от объятий. Эдгар заметил свои цветы и белую камелию среди них. Он посмотрел на нее так враждебно, словно она была отравлена. Понял, кто мне ее подарил?
– Эдгар, не стоит держать зло на его величество. Он ваш брат, и он раскаивается.
– Иден уже промыл мне мозги, пока заново отращивал мне брови и ресницы, – усмехнулся он. – Вот удивительно, прическа осталась при мне, а остальное сгорело! Как такое может быть?
– Понятия не имею, я это зелье испытывала только на мышах, бровей у них нет вовсе, а к ресницам я не приглядывалась, – засмеялась я. – Успокойте меня, вы помирились с его величеством?
– Да, но если бы он все мне рассказал…
– Неужели вы бы прислушались к нему? – не поверила я.
– Прислушался бы. Особенно после того случая в его кабинете…
– Что за случай? Любопытно узнать, разумеется, если это не государственная тайна.
– Да какая там тайна! В его старом кабинете имеется сейф, и на нем Тофинбейл поставил сильную охранку. В детстве он меня очень интриговал. Как я ни выспрашивал, Эдуард так и не раскололся, что в нем. В запале я пообещал, что вскрою его. Брат меня предупреждал, что не стоит этого делать, но я все равно полез. Приложило меня тогда знатно, хотя я даже верхний слой защиты не снял. И что самое обидное, одно из заклинаний покрасило меня в зеленый цвет! Неделю держался, а Эдуард посмеивался и утешал меня, что зеленый – это наш родовой цвет. Тогда я пообещал принимать всерьез его предупреждения.
– И что, даже после этого урока он не признался, за что вы пострадали? На мой взгляд, это было чересчур жестоко, – я говорила искренне. Я бы умерла от любопытства. – Хотя ваша выходка была чистым ребячеством!
– Согласен, но ты не лучше меня, Амелия! Зачем ты так рисковала?
– Стыдно признавать, но я вовсе не собиралась геройствовать. Все это просто стечение обстоятельств.
– Наверно, это должно меня ранить в самое сердце, но я этого не чувствую, – Эдгар взял меня за руку. – Не следует леди бросаться на защиту принца! Есть в этом что-то неправильное, вы согласны? Пообещайте, что больше никогда так не поступите!
– Обещаю! Так я не поступлю больше никогда!
Он засмеялся, кажется, понял, что я хотела сказать.
Клара, дождавшись ухода его высочества, продолжила собирать последние мелочи и задалась нетривиальным вопросом. Что делать с цветами?
Любые другие я бы просто оставила в комнате, но не пренебрегать же знаками королевского внимания. Я уже запустила процесс восстановления, не хотелось прибывать во дворец увечной. Все-таки папин подарок предназначен для обеих рук. Так что тратить силы на поддержку цветов в дороге я не смогу, и они завянут.
– Сходи к Алисии, – вздохнула я. – Возможно, она пожертвует нам альбом, сделаем гербарий.
Весть о том, что леди Уэзерфлоу уже расположилась в карете Фризголд, меня расстроила, очень хотелось пересказать Алисии все, до чего мы додумались с Эдуардом. Но до дворца не так уж и далеко, все это терпит до встречи в нашей беседке.
Карета леди Имоджин уже дожидалась меня, внутри все было в клубах дыма.
– Надо же! Живая! Ну, садись, Бранхерст!
– Рановато вы меня списываете, леди Имоджин!
Карета тронулась, а статс-дама, прекратив меня рассматривать, поделилась своими наблюдениями:
– Я думаю, он смирится. Я говорю про его величество.
– Смирится с чем? – не поняла я.
– С тем, что ты снова играешь в его игрушки. Ох уж эти мужчины! Как же они не любят делиться! Особенно эти, облеченные властью.
Некая ностальгическая нотка в последней фразе подсказала мне, что леди Имоджин явно вспомнила кого-то еще. Вот по чьим мемуарам я хотела бы написать роман!
– Честное слово, игрушки его величества мне совсем не интересны! – пробормотала я, но меня услышали.
– Ой ли? Не стоит себя обманывать, дитя мое. И тем более не стоит душить собственную натуру и превращаться в безликое украшение светских гостиных, декоративное и бесполезное. Главное, и скоро Эдуард это поймет, чтобы во все это ты играла только на его стороне. А то вон леди Марисса нашла себе другого партнера по играм и плохо кончила.
– Что вы имеете в виду? – это уже было интересно!
– Ты же помнишь, она умерла совсем молодой? Иннокентий очень любил жену и позволял ей абсолютно все. А она возьми и измени ему! Попыталась скрыть связь, но забеременела. Королю донесли, родовой артефакт ребенка не признал. Любовника Мариссы удавили, а саму ее заперли в северном крыле. Когда ребенок родился, его отобрали, наверно, отдали семье любовника, кто-то же должен наследовать род. А неверную королеву в конце концов убили.
