Предпочитаю любовь
– Подслушивать нехорошо! – стрельнула на него свой бешеный взгляд.
Потом легла на другой край кровати, как можно дальше от него и отвернулась, чтобы не разговаривать на эту тему.
Александр.
Вишневская с ума меня своим поведением сведёт.
Утром проснулся раньше неё. Открываю глаза, её лицо совсем близко и рядом, на него упали пряди шоколадных волос.
Нежно убираю их рукой, она такая милая, когда спит, не показывает своего черта в юбке.
Целую в щеку и иду умываться.
Она вредная, с самой первой встречи... Но я безумно люблю её.
Снова уезжаю, не позавтракав с семьёй, как же уже начинает бесить всё это.
Еду к Генычу, он нарыл кое-что по делу малого.
– Ну что там? – с порога интересуюсь ситуацией.
– Всё прекрасно, передам улики следаку и выпустят твоего братца, – Генка пододвинул мне папку.
Немного полистал документы и охренел, эта Жанна не так проста оказывается.
Подставила Антона, этому свидетельствовали распечатанные кадры с видеонаблюдения.
– В полиции сказали, что в туалете не было съёмки? – я удивился, что Гена смог достать плёнку за ту ночь.
– Для меня была, – улыбнулся чертяка.
– Чтоб тебя зараза! – радостно произнёс эти слова, Генка везде все найдёт и узнаёт.
***
Я мчал в полицию на всех порах, чтобы доказать невиновность брата.
В какой-то момент понимаю, что за мной прицепилась чёрная тонированная машина.
Замедлил скорость, свернул в другую сторону.
Ясно, что нихера не ясно.
Это блядь ещё кто. Набираю Гене, вызов...
– Слушаю, – звучит голос друга.
– Гена, за мной слежка, кто такие в душе не @бу!
– Может у Жанки вашей крыша нарисовалась, узнали, что мы нарыли на неё...
Генка договорить не успел, меня подрезали, пришлось резко нажать на педаль тормоза.
– Мороз, что там происходит у тебя? – кричал в трубку друг.
– Я перезвоню, – нажал кнопку отмены вызова.
Папку с уликами прячу под детское автокресло, надеюсь туда не полезут.
Выхожу с машины одновременно с теми, кто меня подрезал.
– Ребят, у вас проблемы какие-то? Вы чего дорогу мне перегораживаете? – включаю дурочка.
Передо мной стоят трое матёрых мужиков, рэкетиры девяностых, блядь.
– Вы со своим братом Жанку в покое оставляете, ясно? – самый мощный из них шагнул вперёд ко мне. – Машину обыщите, – отдаёт он приказ остальным мужикам.
Тут в голове всплывают кадры из дела по Жанне, которые накопал на неё Гена, и я узнаю лицо, которое передо мной.
– Так ты её муж? Или сутенёр? Под каждый толстый кашель пихал свою подстилку, – ехидно улыбался я.
– Хлеборезку завалил, – оскалился мужик.
– Ничего нет, – подбежали его псы и сообщили неутешительную новость.
А я с облегчением выдохнул, так как улики остались на месте.
– Это предупреждение, – после этих слов, главный достаёт пистолет и стреляет мне в ногу.
Резкая боль пронзает всё тело мгновенно. Падаю на асфальт, сукаааа.
Те моментально без лишних свидетелей запрыгивают к себе в авто и сваливают подальше от места преступления.
Кровь хлынула рекой, рукой зажал рану и с ужасной болью в ноге поднялся, дотащился до машины, тут же позвонил другу.
***
– Твою мать, Мороз, какого хрена выперся к ним! Они ж могли и в голову пальнуть, – с пеной у рта орал Геннадий.
– Ладно тебе, всё обошлось, – говорю я, а сам корчусь от боли на больничной койке.
Пулю вытащили, рану зашили.
– Одно радует, эти придурки видеорегистратор не заметили, я тебе обещаю, п@здец им скоро, – грозился Гена, звоня своим сослуживцам и знакомым в полиции.
Не успел ему ничего сказать, как в палату влетела Аня.
Гена… просил же никому не говорить!
Девушка тут же указала моему другу на дверь, тот вышел не медля.
– Идиот, я вся посидела, когда мне Гена позвонил! – она кинулась ко мне, сначала ударила по груди свой маленькой ладошкой, а затем обняла двумя руками так, что мои кости хрустнули.
Откуда сила взялась!?
– Всё хорошо, не умер же!
Как только я это сказал, то клянусь, она убила меня взглядом.
– На... Бери и надевай! – Аня сняла со своего пальца кольцо, которое ей принёс курьер для фальшивой помолвки.
– Не понял? – удивлённо поглядываю то на кольцо, то на девушку.
