Ты - моё искушение
Осторожно снимаю руки Дианы, вытаскивая из машины. Она подчиняется, ничего не говоря.
Вроде цела. Только нижняя губа прокушена от удара о руль и нос немного припух.
Живая. Невредимая. Ноги меня подводят, и я опираюсь задом о водительское сиденье. Диана стоит передо мной.
Несколько секунд мы тяжело дышим. Смотрим друг друга и не можем разорвать зрительный контакт.
Горло словно сжато в тиски, не получается сказать ни слова.
Нервное напряжение немного отпускает. Выдавливаю из себя:
— Дура! Ты была на волосок от смерти!
— Я не могла остановиться. Тормоза не работают, — говорит едва слышно.
У меня перед глазами расплываются картины. Одна другой ужаснее. Но ведь Диана жива.
Ничего не случилось с взбалмошной козой. Она заработала только большую шишку на лоб. Больше ничего!
Сжимаю её до хруста в объятиях. Она возмущённо пищит, пытается вывернуться, но захват лишь крепчает.
Этого кажется мало! Мало!
Меня кроет душной волной сильного возбуждения и накрывает так, что становится трудно дышать.
— Ты могла умереть! — повторяю как заклинание.
— Тормоза отказали. Я затормозила иначе, с ручником. Папа научил меня полицейскому развороту.
— Лучше бы Клим научил тебя беречь свою жизнь!
Диана стоит передо мной, а я сижу. Но мы почти на одном уровне. Её невысокий рост играет мне на руку.
— Для этой цели он приставил ко мне тебя! — говорит с укором. — Тебя одного, а не целую шеренгу любовниц впридачу!
Слова про шеренгу любовниц срывают внутри какую-то планку. Очевидно одну из самых последних и очень хлипкую.
Хочется встряхнуть малышку хорошенько и выдать, что присутствие Люськи в доме не то, чтобы прихоть. Но скорее, необходимость.
Чтобы не сорваться. К Диане. В неё. Глубоко и жадно одним рывком.
Заглянув в глаза, вижу, что она не понимает. Обижена, рассержена, на взводе!
Но не понимает.
Мелкая ещё совсем. Смотрит на меня с яркой ненавистью.
Я роняю взгляд на красные капли крови на своей светлой футболке. Откуда?
Диана поднимает руку и вытирает капельки крови, стекающие из носа.
— Ты в рубашке родилась, знаешь? Ты могла погибнуть.
Она могла разбиться в лепёшку, но отделалась лишь разбитым носом.
Я испугался за неё смертельно. Так никогда ни за кого не боялся. Как за неё.
— И за что мне это наказание? — спрашиваю вслух.
— Отпусти немедленно! — шипит рассерженной кошкой Диана.
Мои пальцы стискиваются ещё крепче на тонкой, девичьей талии, а она в отместку сжимает плечи пальцами, запуская коготки под ткань футболки.
Царапается, котёночек.
Не больно, но приятно.
Меня мигом сносит в область запретного, где на нас обоих нет ни клочка одежды, а её пальцы царапают мои плечи от удовольствия...
