Потерянная невеста
— Как поживают мои девочки? – Кирилл упал на колени перед моим шезлонгом и поцеловал животик.
— Еле ползаю. Почему так долго? Я могла раз десять родить без тебя.
— Прости. Никак не получалось вырваться. Выставка оказалась гораздо востребование, чем я думал. Ты загорела.
— А что ещё делать в Калифорнии? Вода в океане совершенно не годится для купания.
— Ничего. Когда малышка родиться и немного подрастёт, я отвезу вас на Барбадос. Знаешь, до сих пор иногда жалею, что мы не сбежали на этот чудный остров...
— И не превратились в вечных изгоев.
— Да. Романтично же!
— Ещё как! И наша дочь родилась бы в хижине на берегу океана с помощью местной повитухи.
— Не фантазируй – там есть больницы. Я голоден как волк! Пойдём отсюда?
***
Прошло уже два года, а людей по всему миру до сих пор лихорадит от одного упоминания отеля Компании. Следствие до сих пор не закончено, ни одного человека не посадили и, судя по всему, не посадят. В базе данных не было ни имён клиентов, ни имён учредителей.
Кирилл начал выставлять картины, нарисованные на первом уровне отеля и, наконец-то, стал зарабатывать – многие мужчины захотели иметь дома изображение весталки. Теперь ему не нужно работать, но нужно посещать открытие выставок в разных городах мира. Уж лучше бы он трудился в офисе.
Мы поженились совсем недавно – я до последнего отказывалась оформлять отношения. Не хочу принадлежать ни одному мужчине в этом мире, но... Нашей дочери нужна полноценная семья и гражданство США. Никто не знает, как обернётся её жизнь, и лишний паспорт в любом случае может пригодиться.
Кирилл предлагал уехать из России навсегда, поселиться где-нибудь на берегу океана и каждый день наслаждаться шумом волн. Но я отказалась. Нельзя бежать от дурных воспоминаний, вытесняя их новыми пейзажами. Иначе можно сойти с ума и кончить, как его мать. За прошедшее время я дала несколько десятков интервью, участвовала в ток-шоу и фотографировалась для глянцевых журналов. С каждым разом рассказывать о жизни в отеле становилось всё проще.
Со временем стали появляться другие девушки и женщины, которые утверждали, что они тоже были весталками. Большинство из них нагло врали, но были и реальные жертвы. С последними мы стали много общаться, встречаться на общих праздниках, вместе ездить в отпуск. Удивительно, как одна общая беда прошлого может сближать людей.
Выговориться. Найти единомышленниц. Принять своё прошлое и просто жить. Не избегать, не убегать, не пытаться забыть. Раньше я не понимала как девушки, пережившие насилие, умудряются показывать свои лица перед камерами, а теперь я понимаю: мы ни в чём не виноваты. Нам нечего стыдиться и ни к чему прятать свои лица. Проблему насилия над женщинами можно и нужно поднимать. Причём сразу, а не через двадцать лет. Может быть, тогда общество перестанет винить жертв. Может быть, тогда насилия в стране станет меньше...
