Вопреки желаниям Вселенной
К сожалению, в своих догадках Витя оказался прав. Пока следующие два часа у нас ушли на то, чтобы упаковать вещи в рюкзак, разобрать и сложить мою палатку, к месту стоянки стали подтягиваться люди в форме и спецтехника.
Нас сразу же отправили на допрос, который длился чуть больше часа. Мы подтвердили слова руководителя экспедиции о находке и о том, что первыми нашли захоронение, но в силу сложившихся обстоятельств не смогли участвовать в изучении найденных артефактов.
Я честно рассказала о имеющихся у меня фотографиях, запечатленных на старенький фотоаппарат. Его сразу же изъяли. Хорошо еще у меня не было привычки хранить все вещи в одном месте. С фотоаппаратом конфисковали и телефон с планшетом, который тут же принялся изучать один из сидячих в палатке мужчин.
К его неудовольствию ничего важного на них не было, поэтому вещи вернули в целости и сохранности. Только вот военные просчитались. Одну из карт памяти, на которой были запечатлены кадры нетронутых останков захороненного, я будто предчувствуя проблемы, заранее спрятала в рюкзак, в потаенный карман. А тому, кто осматривал мои личные вещи и в голову не пришло проверить лямки от рюкзака, иначе бы нам пришлось туго.
К тому моменту, когда ушлый военный ученый пытался поймать нас на обмане, мое состояние оставляло желать лучшего. Меня знобило от поднявшейся температуры, душил кашель, но никому и дела не было до моего здоровья. И только местные люди, работавшие у нас поварами, сжалились надо мной, подтвердив наши слова, за что им большое спасибо.
Только после этого от нас отстали. Выделили место в вертолете, который возвращался на базу за новой партией оборудования и сопроводили в местную больничку.
Две недели я лежала пластом, не в силах подняться. Сильная простуда обернулась для меня двусторонней пневмонией. Если бы не Витя, который умудрился где то достать сильнейшие антибиотики, то я, наверное, и не выкарабкалась бы. Он не отходил от меня ни на шаг, все требовал от медиков квалифицированной помощи. Но где ее взять, если здесь до сих пор колют ампициллин?!
Две недели между жизнью и смертью не прошли для меня даром. Мое лицо и тело хоть и выглядело на тридцать лет - без видимых морщин и обвисшей кожи, но вот общая картина была удручающей. Я сильно похудела, осунулась. От былой красивой женщины не осталось и следа.
Возвращение домой для меня прошло как в тумане. Я периодически выпадала из реальности, теряясь на ровном месте. И только благодаря Витюше смогла без проблем пересечь границу. Он то меня и определил в московскую клинику, где я и пролежала больше месяца, восстанавливая свое подорванное здоровье.
Как ни странно, но деньги за участие в экспедиции перевели сразу же по прилету и в полном объеме. Этот факт согревал мою душу и не давал скатиться в депрессию. Если не транжирить их сразу, а экономно употреблять, то их должно хватить года на три безбедной жизни. Да, без икры на завтрак и золотых блюдец, но на свежую булочку и чашечку кофе мне хватит надолго, тем более я теперь совершенно одна.
Бывший муж и сын ни разу, пока я лежала в клинике, меня не навестили. Только Марина и ее дочка Ира приезжали через день и привозили витаминов в виде свежих фруктов и ягод, да и Витя со своей невестой приходил пару раз, делясь свежими новостями. Благодаря их поддержке я смогла полностью выздороветь и вернуться к себе домой. К этому моменту мои квартиросъемщики освободили жилплощадь, а скорая на руку Ирина успела вызвать клининг и заказать продукты.
Переступая порог своего дома, я была счастлива. Мои скитания подошли к логическому концу. Теперь-то меня ни за что не выдернешь из родных стен, в ближайшее время добровольно я не соглашусь даже на поездку к морю.
Неделя размеренной жизни дала мне возможность душевно и физически восстановиться от пережитого хауса. А потом я банально заскучала. Да-да! Мне стало скучно жить, ведь каждый прожитый день проходил подобно дню сурка!
Пятнадцать лет за пределами родной планеты сказались на моей активности. Как оказалось, я больше не мыслила без движения. Пару дней для адаптации хватило, чтобы я заскучала и принялась активно искать выход из сложившейся ситуации.
С работы я уволилась, написав заявление и приложив к нему открытый больничный лист. Отрабатывать две недели в институте, где работали также и недавние мои коллеги по экспедиции, не очень-то и хотелось. До сих пор было обидно, что никто из них, кроме Вити, не помог мне, болеющей. Бросили как шавку подзаборную в погоне за наживой.
Но это оказалось даже к лучшему. Если меня допрашивали на месте, то их уже вызывали в кабинеты за казенными стенами. Многие из них до сих пор не могут вернуться домой, видимо военные и ученые смогли найти для себя что-то полезное в их рассказах или же смогли найти припрятанные ушлыми копателями артефакты. Как бы то ни было, но меня больше никто не трогал и больше не допрашивал.
Единственное что, тревожило – это чип с подчиняющей программой который до сих пор был во мне. Пройдя томографию в частной клинике, я проконсультировалась с практикующим хирургом, который уверил меня в том, что за определенную плату без проблем избавит меня от этой напасти.
Так и произошло. Через сутки я была уже дома, а на руках лежало пресловутое внеземное устройство, которое в последующем я с удовольствием разбила молотком и выкинула в мусорное ведро. Хранить дома доказательство своего путешествия во времени и пространстве побоялась, мало ли к каким последствиям оно может привести.
