Эгоист
– Всё это напоминает, скорее, сценарий какой-нибудь неудачной драмы. Мне жаль, что тебе, твоей семье и друзьям пришлось пройти через такое... – В её глазах стояли слёзы, она ласково гладила меня по голове и, кажется, совершенно не видела во мне неудачника. – Но ты не допускаешь мысли, что твой брат мог измениться? Что, если это уже не тот Никита, которого ты знал?
Я провёл пальцами по её губам.
– Не произноси больше его имени. Пожалуйста. Даже в мыслях. Не хочу, чтобы ты пропускала через себя эту грязь.
– Хочется верить, что твоя жизнь теперь и моя тоже, а, значит, и «грязь» у нас тоже общая, – уверенно парировала она, а я лишь почувствовал, что ещё глубже погряз в своей любви к этой самоотверженной малышке. – Так это из-за брата ты хочешь, чтобы мы перестали видеться?
Я кивнул.
– Не хочу, чтобы он и с тобой что-нибудь сделал. Твоего «падения» я не вынесу. Ты для меня – единственный светлый луч в этой выгребной яме, в которую четыре года назад превратилась моя жизнь.
– Тогда я тем более никуда не уйду.
Все мои дальнейшие возражения она пресекла обжигающим нервы поцелуем. И даже когда я попытался отстраниться, чтобы донести до неё, насколько в действительности всё это серьёзно, Ксюша лишь углубила поцелуй, потянув за волосы, сильнее прижимаясь ко мне. Под таким напором я сдался, поддавшись желанию прикасаться к ней, войти в неё, сделать её своей каждой клеточкой тела.
И только я настроился на горячее продолжение, как девчонка неожиданно отпрянула, с ужасом уставившись на меня.
– Родители! – разнёсся по комнате её громкий вопль.
Я непонимающе нахмурился.
– А что с ними?
Я попытался соблазнить её снова, но она упрямо отпихнула меня и соскочила на пол.
– Мой телефон выключен и валяется в моей машине; а ведь я даже не сказала им, куда ухожу, потому что на тот момент сама не знала, где буду. К тому же, разговаривать с ними совсем не хотелось...
– Не хочу, что бы ты уходила, – искренне произнёс я. – Мне надоело вечно отдавать тебя им и возвращаться домой одному.
– У тебя есть друзья, – фыркнула девушка, но на лице её застыла... надежда? – К тому же, ты сам несколько минут назад предложил прекратить встречаться.
По моим губам скользнула ухмылка.
– Я? Я не мог такого сказать. – Я медленно поднялся на ноги и направился в её сторону, не отрывая взгляда от её глаз. – Наверно, был не в себе, когда говорил об этом.
– Кирилл! – предостерегающе произнесла Ксюша и начала медленно отступать.
А после... сбежала! От удивления я на секунду застыл на месте, но охотничьи инстинкты взяли верх, и я рванул следом.
Догнал её, хохочущую, на лестнице. Прижал хрупкую фигурку к перилам. Смял её губы в болезненном поцелуе, до синяков стискивая тело руками. Сейчас я как никогда был далёк от прежнего Кирилла, который мягко обольщал девушек. С Ксюхой мне хотелось грубо. Неистово. Забыв об осторожности и нежности. И, кажется, она совсем не возражала, если судить по страсти, с которой она отвечала на каждое моё действие. Так что под кожей начинало вибрировать от желания.
Но я догнал её не для этого.
Резко оторвавшись от уже мало что соображающей девушки, я закинул её на плечо и потащил в сторону парковки, – она вроде говорила что-то про выключенный телефон. Смеясь, Ксюша обхватила меня за талию, прижавшись лицом к спине.
Мы вышли на парковку, и Ксюша допустила одну очень большую ошибку: уже уверенно шагая к машине девушки, я почувствовал на спине её горячие губы. Я замер на полпути и обречённо вздохнул: эта безбашенная девчонка не оценила моих нечеловеческих усилий, которые я приложил для того, чтобы оторваться от неё и дать ей время разобраться со своей семьёй. Но она сама дала мне полный доступ. И я собирался воспользоваться им по полной. В конце концов, джентльменство никогда не было моей сильной стороной.
Я поставил её на ноги и, не дав возможности прийти в себя, усадил на первую попавшуюся машину, вклинившись между её ног, и принялся терзать её губы, то даря мягкость и чувственность, то сминая грубо и отнюдь не безболезненно. И если поначалу она восприняла это за очередную игру в кошки-мышки, то, когда я содрал с неё свою футболку, а следом за ней и верхнюю часть белья, ошарашенно ахнула, но возразить ей я, конечно же, не дал, вновь запечатав рот поцелуем.
И да, как я и мечтал с первых дней знакомства, взял её прямо на капоте автомобиля.
Оставив Ксюшу решать волнующие её вопросы с родными – от моей молчаливой поддержки она категорически отказалась, заявив, что должна разобраться сама – ноги понесли меня прямиком в бильярдную. Новость о том, что Никиту выпускают, вышибла у меня почву из-под ног: как бы я ни пытался убедить сам себя, это было неожиданностью. Да к тому же, за прошедшие четыре года я смог так глубоко и надёжно похоронить воспоминания о старшем брате, что совершенно забыл о его существовании. А потому новость о его освобождении была подобна первому снегу: ты вроде знал, что когда-то это случится, но это всё равно застало врасплох.
– Чего такой хмурый? – поинтересовался Егор. – Поссорился со своей будущей женой?
Я обвёл комнату взглядом – из-за невесёлых мыслей даже не заметил, как дошёл сюда – и завалился на диван. Почему-то даже физические нагрузки в зале не опустошали меня так, как одно-единственное имя.
