Эмиль. Забудь меня
— Работаешь на него. Помогаешь даже подняться ему. Зачем, если ненавидишь? — я смотрю в упор в синие глаза.
Верхняя губа Бестужева дергается в презрительной ухмылке. Он не отпускает меня, и хватка не ослабляется. Наоборот. Прижимает к себе еще плотнее. Если пару минут назад мне казалось, что он хочет меня убить, сейчас же у меня складывается совсем другое впечатление. И очень глупое... Между нами расстояние вздоха. Еще чуть-чуть — и его губы коснутся моих, но Бестужев трясет головой и отстраняется, матерясь себе под нос.
— Никогда не сравнивай меня ни с кем, — повторяет он свои слова, стоя спиной ко мне. — Я не Глеб. И никогда им не стану.
— Но зачем ты тогда с ним? У тебя, в отличие от него, голова на плечах есть. Работать ты и самостоятельно можешь. Почему ты с ним? Какие цели преследуешь?
Понятия не имею, откуда у меня такие мысли. С чего я взяла, что он что-то преследует. Просто интуиция подсказывает, и я интересуюсь, хоть и уверена: он не ответит.
Бестужев оборачивается ко мне лицом и сканирует прищуренным взглядом. Снова подходит вплотную. Запах его горького парфюма вновь начинает кружить голову, а внизу живота становится тепло.
— У тебя слишком длинный язык. Я бы посоветовал, чтобы ты делом занималась. Внимательно изучала каждый документ и стремилась выше. Никогда не бойся озвучивать свои мысли вслух, всегда иди к своей цели. Но категорически не лезь в дела других. Совсем чужих для тебя людей. Не только того самого длинного языка лишиться можешь, так еще и башки.
Указательным пальцем он дотрагивается до моего виска, затем как-то неожиданно заправляет прядь за ухо. Хмыкнув, делает шаг назад.
— А теперь рассказывай, зачем сюда пришла.
Я не свожу с него взгляда. И не отвечаю. Разглядываю его лицо и пытаюсь понять, что в нем такого привлекательного. Почему меня тянет к нему, хоть я и уверена, что он не такой обеспеченный, как Глеб. И нет, меня это совсем не волнует. Не пугает. Пусть он будет нищим. Зато любящим и заботливым. Ценящим свою женщину. Да, он красивый. Я бы сказала, безумно красивый. Прямой подбородок, синие глаза и очерченные скулы. Выразительные губы! И, кстати, эта щетина ему очень идет.
— Эй... — щелкает перед моим лицом пальцами. — В облаках витаешь. Еще и отрицаешь, что не станешь перед сном мои фотографии рассматривать, — подшучивает он, широко улыбаясь. Ну самодовольный кретин, ей-богу.
— Не витаю, — восклицаю я, но тихо так. — Просто задумалась. А ты спустись с неба на землю. Слишком ты высокого о себе мнения, Бестужев. Хотя бы имя свое скажи.
— У Глеба спрашивай, — бросает через плечо, направляясь к своему автомобилю. — Или Наталья перекрыла тебе кислород и весь путь, из-за чего ты не можешь себя пристроить?
Я аж отшатываюсь от его слов, потому что в чем-то он прав. И у меня возникает ощущение, что он меня насквозь видит. Мысли, что ли, читает? Быть может, он экстрасенс?
— Я тебе не продажная девка, Бестужев. То я от тебя балдею, то к Глебу я подойти из-за Натальи не могу. Ты определись, а, по кому я сохну. И почему твое имя у других спрашивать должна? Да и не немой ты, как я считала изначально. Вполне можешь озвучить...
— Ведешь себя как умная девушка, — перебивает он меня. — Точнее, стараешься так выглядеть. Но иногда действуешь как тупая тупица, Арина. Открой глаза шире и вообще сними розовые очки.
— Я всего лишь имя твое спросила, — останавливаю его, вцепившись в локоть. — Зачем ты мне нотации читаешь?
— Чтобы в твоей голове хоть что-то было, — цедит он, ухмыляясь. — Часто вспоминай мои слова. Прокручивай в голове и тогда поймешь, зачем я все это говорю. Отпусти, мне пора.
— Ты следил за мной, да? — игнорирую я его речь, хоть и каждое предложение запомнила. — Не верю я в совпадения. Тем более в такие!
— В какие?!
— А вот в такие! Я приезжаю сюда, чтобы рассмотреть участок. В семь утра! И ты каким-то чудным образом появляешься тут в этот же день. И мало того, даже в одно и то же время! Вот только не начинай отрицать, а? Будь мужиком. Признавайся! Следил?!
— Ага. Заняться мне больше нечем, поэтому тащусь за безмозглой дурочкой.
Его слова сильно задевают меня. В горле застревает ком. Дико хочется врезать ему пощечину, но я решаю не вести дальше диалог. Пусть катится к черту.
Резко отпускаю его локоть и отступаю назад, впиваясь ногтями в ладони. Обида растекается по всему телу. Сглатываю и отворачиваюсь. Ищу в телефоне приложение, желая скорее вызвать такси.
— Ага, еще и плакать начни, — звучит за спиной. Кусаю щеку изнутри, чтобы не ответить ему, и получается у меня с трудом. — Притворяйся сильной сколько хочешь. Но и плакать иногда не помешает. Я-то знаю, что ты Волчонок. Дерзкий, упрямый и самоуверенный.
Волчонок... Меня так всегда мама называла.
— Катись к черту, Бестужев!
— Тебе это не на руку. Тут сеть недоступна. Ну и в такое время никого не дождешься. Не сядешь в такси, не словишь машину. Хотя... Может, кто и примчится тебе на помощь. Да только поздно может стать. Ближе к вечеру тут вечеринки устраивают. Байкеры собираются. Поверь, тебе совсем их компания не понравится.
