К тебе через Туманы
Отсрочка. Все что я прошу. Кажется, он понял меня.
— Хорошо, но условия меняются, – прохрипел он натужно. - Ты сама приводишь себя в порядок, потому как я уже точно не сдержусь. Одеваешься и приходишь ко мне. Я задаю вопросы, ты отвечаешь. Почувствую ложь, позову Кайла. Кажется, тебе не очень понравилась его компания. А потом ты целуешь меня сама, – он цепким взглядом всматривался в меня.- Согласна? Учти, если нарушишь уговор, возьму тебя прямо там, грубо и жестко.
— Я согласна.
Улыбнувшись, он поднялся и вылез из воды. А я, замерев, разглядывала его крепкую мускулистую спину. Под светлой кожей, словно жгуты перекатывались мощные мускулы. А потом он одним движением скинул мокрые штаны и повернулся ко мне лицом.
Я вспыхнула как сухая трава по весне. Мой взгляд невольно упал на то, что возвышалась внизу его живота. Силы великие, он меня убьет, порвет надвое. Паника накатила с новой силой. Не удержавшись, я спрятала пылающее лицо в ладонях и крепко зажмурилась. Вардиган же захохотал.
— Действительно, не женщина, а ребенок малый.
Он вышел, а я осталась, как мешком ушибленная, сидеть в ванной с тряпкой в руках. Не знаю, сколько я бы еще так разинув рот, гипнотизировала дверь, ужасаясь, вспоминая увиденное, но вард не деликатно крикнул из комнаты
— Время, женщина.
Все, я отмерла и принялась, остервенело оттирать со своего тела грязь.
Пока мылась немного пришла в себя. В голове не укладывалось, чтобы абсолютно посторонний мужчина так интимно меня касался, и самое страшное, я не могу сказать, что мне это не понравилось. Да мне было стыдно, я смущена, но противно не было. Выбравшись из лохани, я столкнулась с новой проблемой.
Оденься, сказал он мне! А во что я тут должна одеться-то?
Даже полотенца были слишком короткие, не обернешься в них. Уже готовая наступить на стыд, обнаженной выйти, все же увидела вещи. Не свои, правда, а его. Кафтан и рубашку он оставил здесь. Что же, это лучше, чем ничего. Осторожно подняв черную рубашку, я рассмотрела ее и спешно накинула на себя, продев руки в рукава. Рубашка оказалась длиной, скрывала мои колени. Стыдно, конечно. Но лучше так, чем голым задом сверкать.
Приоткрыв дверь, вошла в его спальню. Мужчина сидел у камина ко мне спиной и разжигал дрова. В комнате действительно было немного прохладно. Обернувшись, он замер, уставившись на меня, от чего мне стало еще более неуютно.
— Там не было другой одежды, простите, – пролепетала я в оправданье.
— Да, я забыл принести тебе сорочку, но так даже лучше, – заворожено пробормотал он и поднялся с пола одним плавным движением. Камин разгорался, но пока дерево лизал один маленький огонек.
Покрутившись, обнаружила, что кроме шкафа и кровати в комнате больше не было мебели. Неужели придется сидеть с ним на кровати. Словно почувствовав мою неуверенность, вард Итан сам подвел меня к постели и усадил на нее с ногами. Ложе было воистину исполинских размеров, я спокойно могла потеряться там. Он лег рядом, повернулся на бок и положил голову на согнутую в локте руку, подпирая ее ладонью.
— Я хочу знать твое имя, - требовательно спросил он
— Я уже говорила,- неуверенно промямлила я, пытаясь немного от него отодвинуться.
— Ты солгала, малышка, чем очень меня расстроила, - мужская рука обвила мою талию, пригвоздив к месту и не давая увеличить расстояние между нашими телами.
— Нет, я не лгала, - видя, как сурово поджимаются его губы, поспешила продолжить, - Ниори назвала меня Селестина. Мое имя, данное мне в день совершеннолетия, слишком длинное и не характерно для северян.
— И все же я хочу его услышать – потребовал Итан.
— Ниорайклин, – прошептала я.
— Действительно,- хмыкнул он – трудно запоминающееся.
Отвернув голову в сторону, я смотрела на камин, было очень не комфортно находиться в одной постели с мужчиной, облаченным в одни штаны.
— Сколько тебе лет? – продолжил он расспросы.
— Не знаю, - этот вопрос мучил и меня, но я действительно не знала.
— Как же так получилось, что не знаешь?- сильная мозолистая рука опустилась на мое бедро и чуть сдала его.
— «Печать забвения», – просто ответила я.- Еще ребенком я подверглась этому ритуалу. Сначала поставили «печать безмолвия», а через год «печать забвения». То, что я помню, больше походит на сны, чем на реальность. И признаться вспоминать особо и не хочется.
— Почему?- его ладонь поглаживала мою ногу, сам он смотрел мне в глаза, считывая каждую эмоцию.
— Я седая, вард Итан, вы считаете, что в моем возрасте это нормально? – прямо спросила я.
Рука взметнулась и захватила в кулак большую прядь моих белых волос.
— Они мне кажутся красивыми и, признаться, я не подумал о том, что это седина, - в глазах мужчины вспыхнула нежность, он пропустил через пальцы пару белоснежных прядок и прикрыл глаза от удовольствия. - Как твои волосы стали такими?
— Я не помню, как поседела. Была еще маленькой, - спрятав от него глаза, честно призналась. - И вспоминать об этом не хочу. Никогда и ничего, была бы возможность, я бы подвергла себя "печати забвения" еще раз, чтобы воспоминания не прорывались.
— Хорошо,- мужчина призадумался, - тогда последний на сегодня вопрос. Почему ты так сопротивляешься мне? Что во мне не так, что ты сломя голову выпрыгиваешь в окно, обагряя снег кровью, сидишь несколько дней с Харамом, который при мне не одного крупного воина сожрал, и плутаешь по лесу, готовая замерзнуть там на смерть. Чем я так напугал тебя?
