Женаты поневоле
Его голос звучит настолько соблазнительно, а взгляд не просто очаровывает. Он словно гипнотизирует и подавляет любую мысль о том, чтобы отказаться.
А потом случается поцелуй. Напористый, даже в чем-то жесткий. Будто он по праву принадлежит мужу. Как и я сама.
Я в смятении - ведь тело мое реагирует вполне однозначно. Да и что скрывать - действует Мирон очень умело. Мне хочется ему уступить, хочется попробовать - как оно, иначе? То, что возможно между нами, будоражит. Я уже на грани и готова сдать последние позиции, как вдруг мелькает мысль, что у него за плечами громадный опыт, а я… И тут же в памяти всплывает та самая Оля. Не к месту, безусловно. Но именно это тормозит меня. Напоминает, что, во-первых, я стану одной из в его списке побед. Очередной зарубкой. А я ясно понимаю, что такое меня не устроит. Пока наша близость носит вынужденный характер, я не среди них, тех, кто поддался Мирону.
А во-вторых, поддавшись магии моего мужа, я напрочь забыла о том, что вообще-то у меня те самые дни. И будет крайне неловко, если мы продолжим, а потом он это увидит.
- Нет, - говорю, выставляя перед собой ладони.
- Нет? Уверена? - судя по взгляду, Мирон не в восторге от моего решения.
- Уверена. Послушай, у меня… У меня была задержка.
- Была?
Киваю и делаю шаг назад. Адамиди не удерживает. Только смотрит напряженно.
- Да. Я даже тест сделала, но там не слишком четко вышло… В общем, врач сказала, что, скорее всего, это был самопроизвольный выкидыш. Такое бывает, и…
- Давно?
- Пару дней как. Так что сам понимаешь - сейчас мне нельзя. Ну, и тебе стоит знать, что в этот раз не вышло. Извини.
Атмосфера в комнате становится слишком тяжелой, густой. Я не понимаю, о чем думает муж. По его лицу ничего не прочесть - просто смотрит, возможно, как-то разочарованно.
- Ты не рассказала.
- Да как-то к слову не пришлось, - нервно поправляю платье. - Извини, я правда очень устала. Понимаю, ты сейчас злишься, и тебе надо… Ну… с кем-то…
Перевожу взгляд на стену, а затем, собрав все свое мужество, заканчиваю:
- В общем, если решишь провести с кем-то вечер и ночь, сделай, пожалуйста, это так, чтобы никто не узнал. Отец не обрадуется, если твоя связь всплывет.
Я фактически сбегаю в другую комнату, закрываю дверь и с колотящимся сердцем жду.
Чего? Не знаю. Может, что Мирон ворвется и начнет убеждать, что не станет ни с кем отжигать, что никуда не уйдет. Или вовсе проявит понимание и… И что? Он - мужчина. Вряд ли он станет переживать из-за того, что я потеряла ребенка. Учитывая, что это еще и не доказано. Тем более что между нами нет отношений и чувств. Только вынужденный брак.
Но время идет, а ничего не происходит. И мне приходится признать, что все мои ожидания неоправданно глупы. Все это логично и объяснимо, но мне все равно немного обидно.
За последние дни отношение Мирона изменилось, я это чувствовала. Но, видимо, не так сильно, как мне бы хотелось.
Снимая платье, я грустью смотрю в зеркало - красивое белье, в которое я упакована, так и не пригодилось. Я выбирала его, злясь на Адамиди за ту встречу с Ольгой. Хотела доказать ему, что я - лучше. Что могу быть самой красивой.
Глупое, иррациональное желание. Но мое самолюбие буквально требовало этого. А теперь что? Сижу взаперти, пока законный муж ищет себе любовницу на ночь, чтобы снять напряжение.
Я думала, что смогу равнодушно относится к его изменам. И, наверное, так и было бы, веди он себя, как раньше. Но то, что он вступился за меня перед Ларисой, перед отцом, проявлял понимание и оказывал поддержку - все это не проходит бесследно. Я против желания начинаю видеть Мирона в ином свете.
К сожалению, это неизбежно будет причинять боль. Потому что мой муж - бабник. Ему всегда будет мало.
И в этом я убеждаюсь уже утром, когда выхожу в гостиную и вижу Адамиди. Он сидит в полурасстегнутой рубашке. Явно невыспавшийся.
- Как ты спал? - спрашиваю, чтобы прервать неловкую паузу.
- Да я и не спал…
Болезненный укол в груди стирает любую попытку улыбнуться и держать лицо…
