Измена. Ты останешься моей
Господи, этого не может быть!
- Остановите, - кричу водителю. Как только машина тормозит. Открываю дверь и выбегаю, даже не вспомнив про больную ногу. Сердце уходит в пятки. Внутри полный раздрай. Шок и паника накрывают с головой. Чувствую слабость и бессилие, что если уже поздно?
Раскуроченный джип принадлежит Глебу. У машины повреждён бампер и разбито лобовое стекло, но второй машины нет. Неужели Глеб просто не справился с управлением?
После такого столкновения последствия могут оказаться серьёзными. Похоже, Глеб был сам за рулём. Только бы он остался жив, как заклинание повторяю про себя.
Сразу мчусь к скорой. Руки дрожат, дверь не сразу получается открыть. Проходят считаные секунды, а для меня целая вечность, потому что леденящий страх проникает всё глубже и глубже внутрь.
И только когда я вижу его живым, меня отпускает.
- Глеб, - кричу и залажу в машину.
Он сидит в одной рубашке на каталке.
- Девушка, что вы делаете? - На меня обращает внимание один из врачей и пытается вытолкнуть обратно.
- Это мой муж, - отвечаю ему и нагло сажусь рядом со вторым фельдшером. Понимаю, что он цел и не вредим. Сердце болезненно сжимается, когда вижу его рану.
- Глеб, ты как? - Мне хочется кинуться к нему и обнять. Убедиться, что он действительно жив. Но у него разбита бровь, её зашивает врач. Всё остальное вроде цело. Нет следов переломов или других ушибов.
- Надя, как ты тут оказалась? - Он смотрит на меня одним глазом, потому что второй припух от удара.
- Проезжала мимо и успела заметить твою машину. Ты сильно ранен? - Пытаясь успокоить сердцебиение и выровнять дыхание, получше рассматривая его лицо.
- Он получил удар во время столкновения. Но благодаря подушке безопасности ничего не повредил. Возможно, есть сотрясение.
- Так, лёгкая царапина. На мне всё заживает как на собаке. - Он улыбается и в своё привычной манере делает вид, что ничего страшного не случилось.
Но мне дурно. Самой бы как снова не грохнуться. Смотрела на него и сдерживала желание зареветь.
- Надо вести в больницу, но ваш муж отказывается ехать с нами. -
- Глеб, вдруг у тебя сотрясение, - пытаюсь его убедить, но он же упрямый.
- Я чувствую себя нормально. Лучше домой, в больницу поеду только под дулом пистолета.
- Подпишите отказ, и вы - свободны.
Врач, накладывает последний шов. Глеб морщится, зашивают без анестезии, как я поняла.
- Что случилось? - Спрашиваю Глеба,
- Лось выскочил на дорогу. В темноте не сразу заметил его.
- Лось, в смысле другой водитель?
- Нет, в прямом смысле лось. Знаешь с копытами и рогами, бегают в лесу.
- Откуда он взялся?
- Их тропа проходит через автомобильную трассу.
- Ничего себе. Тогда, где он?
- Убежал. Лось не пострадал, не переживай. Мне пришлось вывернуть с дороги, что не сбить его. Вот теперь сам сижу тут.
- Слава богу, все живы, - тянусь к нему и обнимаю, но чествую как его тело напрягается.
- Тебе больно?
- Да, есть несколько ушибов. - Я качаю головой. - Глеб, пожалуйста, поехали в больницу? - Уговариваю, но он как непробиваемая стена.
- Нет, Надя, только домой.
- А почему ты так поздно поехал в сторону города?
От моего вопроса Глеб меняется в лице и через несколько секунд отвечает:
- На работе возникли сложности, надо было срочно вернуться. Поэтому развернулся и тут мне попался лось.
Что за сложности, он не уточняет.
Далее следуют разборки с гаишниками. Выясняются все обстоятельства аварии для страховой. К счастью, нас достаточно быстро отпускают.
Мы садимся в такси. Глеб устало прикрывает глаза, откидываясь на спинку сиденья. Он закурил прямо в салоне, стряхивая пепел сигареты в окно. Жаль, сама не курю, мне тоже надо успокоиться. Только когда приехали домой, я полностью взяла себя под контроль.
По дорожке, ведущий в дом, он шёл немного пошатываясь, а я упрекала себя, что не заставила поехать в больницу.
По лестнице поднимались медленно, ему пришлось облокотиться на меня.
- Тебе плохо? - Спрашиваю, пока помогаю раздеться и снять обувь.
- Наверно сотрясение даёт о себе знать. Через пару дней пройдёт.
- Ты терял сознание?
- Вроде нет. Надя, не переживай. Высплюсь и всё пройдёт.
Я принесла ему обезболивающие. И у меня сердце сжалось, когда я увидела, как мелко дрожали кончики пальцев, пока он запивал таблетки.
Глеб лёг, прикрыв глаза. Я укрыла его одеялом и присела рядом, ожидая, когда выровняется его дыхание. Останусь сегодня рядом, вдруг станет плохо. Через пару минут он уснул.
Смотрела на него и думала, как непредсказуемо могут обернуться события. Ещё пару недель назад мне хотелось, чтобы ему было плохо, больно, чтобы он исчез из моей жизни. И вот теперь ему тяжело, только я испытываю страх. Страх потерять родного человека.
Глеб, то ещё мудак и его можно ругать, обзывать матерными словами, и проклинать за измену. Но только сейчас, чуть не потеряв его, понимаю, что не готова просто так вычеркнуть из своей жизни и тем более предать, даже если он не прав. Слишком дорог он для меня.
