Три нарушенные клятвы - Мерфи Моника
О господи, он действительно собирается меня насиловать. В то время как его подруга спит всего в нескольких метрах.
– Закричишь, и я скажу Энджи, что ты сама попросила меня. Она поверит мне, а не тебе. Как и всегда, – угрожает он, сжимая мою левую грудь так сильно, что слезы наворачиваются на глаза. У меня будут синяки от его грубых прикосновений.
Он отвратителен, и ясно, что он проделывал такие вещи и раньше. Бедная Анжела! Ее парень абсолютный придурок! Придурок, который собирается забраться на меня, и я ничего не могу поделать.
– У тебя маленькие сиськи. – Он снова стискивает меня, а затем засовывает руку под футболку, чтобы коснуться обнаженной груди. Он зажимает сосок, и я кусаю губы от сильной боли, которая пронзает меня.
– Держу пари, что ты хорошо трахаешься. А эти сексуальные губы будут отлично смотреться вокруг моего члена.
Я не могу смириться с этим. Закрыв глаза, я думаю о том, что не так уж давно стояла на коленях с чужим членом во рту. Я помню, как старалась отключить свой мозг в такие моменты, как цепенела от мужских хрипов и стонов, когда они касались меня, запуская руки в волосы, поощряя меня сосать сильнее, принимать их глубже.
Я вспоминаю, как пробралась в кабинет Колина и сделала ему минет. Первый, который доставил мне удовольствие. Я чувствовала себя всесильной, замирала от радости, наблюдая наслаждение на его красивом лице, слышала нежные, волнующие слова, которые он говорил мне. Его пальцы зарывались в мои волосы, приподнимая их, чтобы он мог наблюдать за тем, что я делаю.
– Отпусти меня, – говорю я Роджеру твердым голосом. – Немедленно, или я заору так громко, что перебужу все здание.
– Сделай это, и тебе самой достанется. – Парень смеется, но как-то невесело. – И в переносном смысле, и в прямом.
Плевать. Возможно, если это происходило много раз, Анжела поверит мне, а не своему парню. Нужно, по крайней мере, попытаться.
Не могу позволить этой свинье и дальше трогать меня.
Раскрыв рот, я кричу. Громкий и пронзительный звук кажется просто оглушительным в тишине. Дверь распахивается, и Роджер соскакивает с меня, как только зажегся верхний свет.
– Что, черт возьми, происходит? – Анжела стоит посреди гостиной, широко раскрыв глаз и переводя взгляд с меня на Роджера и обратно.
Я сажусь, одергивая футболку и морщась, когда мягкая ткань задевает ноющий сосок. Меня бьет дрожь.
– Твой парень забрался на меня.
– Детка, да это она сама накинулась на меня. Я пришел за стаканом воды, и она напала на меня. – Роджер подходит к Анжеле, хватает ее за плечи и слегка встряхивает. – Она пожирала меня глазами весь вечер. Помнишь, я сказал тебе это, перед тем как мы пошли спать?
Она смотрит на него с опаской, прежде чем перевести взгляд на меня.
– Ты что, только в нижнем белье?
Я смотрю вниз. На мне безразмерная футболка Дэнни, которая достает мне почти до колен, настолько она большая.
– Разве это моя одежда спровоцировала его?
Ее глаза сужаются, когда она продолжает разглядывать меня.
– Ага, и бюстгальтера нет.
Сложив руки на груди, я смотрю на Роджера.
На его лице написано самодовольство и уверенность. Урод!
– Анжела, я спала. Проснулась, а он лежит на мне, пытаясь поцеловать меня!
– Врешь, – бормочет Роджер. – Ты умоляла об этом, лапала руками. Сказала, что хочешь взять мой…
– Заткнись! Прекрати! – кричит Анжела, закрыв уши руками, снова напоминая мне маленького ребенка. – Ты должна уйти, Джен. Я не могу жить с тобой.
– Подожди… что? – Она действительно это сказала?
Я вижу раскаяние на ее лице, когда она опускает руки.
– Ты будешь искушать его. Роджер… он лечится от сексуальной зависимости.
Лечится, ага, как же! Она на самом деле верит в это?
– Анжела, он сказал, что проделывал такое и раньше и что ты всегда веришь ему.
– Да, это случалось раньше. Сейчас он лечится. – Она медленно качает головой. – Я надеялась, что ему лучше, но теперь так не думаю. Посмотри, как ты одета.
– Так я одета неподобающим образом? – Я вскакиваю на ноги, одеяло падает на пол. – Посмотри на меня!
– Давай посмотрим.
Сама Анжела закутана в пижаму с ног до головы. И я даже могу сказать, что на ней лифчик и носки.
Странно.
– Через твою футболку я вижу твои ноги и грудь. Это недопустимо. – Она и правда нервно вздрагивает. – Ты должна уйти. Я не смогу жить с тобой в одной квартире. Роджер не справится с этим, а значит, и я не смогу.
Забавно, но Роджер не встревает в разговор.
– Я сделаю это первым делом утром, – твердо говорю я, не обращая внимания на панику, которая снова заполняет меня. Куда я пойду? Где мне остановиться? Больше так нельзя.
– Нет, – медленно произносит Анжела, наклонив голову так, чтобы не смотреть на меня. – Ты должна уйти прямо сейчас.
– Но… куда я пойду? – спрашиваю я тихим голосом. Я чувствую себя такой жалкой.
Выброшенной снова.
– Разве это моя проблема? – Девушка смотрит на Роджера, который стоит рядом с ней. – Мы останемся в спальне и не будем мешать, но я попрошу тебя упаковать свои вещи и уйти.
– А как насчет депозита? – У меня так сильно кружится голова, что я падаю на диван, пытаясь дышать, несмотря на бьющую меня дрожь. – Мне нужны деньги.
– Не возмещается. Разве ты не читала мелкий шрифт? – Она вздыхает, будто это ей придется выметаться на улицу. – Сожалею, но ничего не вышло, Джен, а ведь я так надеялась.
Я не произношу ни слова. Боюсь, что если открою рот, то польется поток оскорблений, который не смогу остановить. Все кончится тем, что я обзову ее всеми ужасными словами, какие смогу придумать, и она выгонит меня вообще без вещей, и тогда все точно будет плохо.
Так что я просто молчу, глядя, как с непринужденным видом Роджер следует за ней по коридору в спальню. Он поворачивается посмотреть на меня после того, как Анжела заходит в комнату, сверкающие глаза полны ненависти и похоти. Он высовывает язык в грязном жесте, и я показываю ему средний палец, вызывая его смех прежде, чем он захлопывает дверь.
Подпрыгнув от этого звука, я обнимаю себя, чтобы унять озноб. Роджер был абсолютно прав, предупреждая о том, что произойдет дальше.
Меня полностью отымели.
Колин
Каким-то образом отец все же раздобыл имя и адрес новой соседки Джен за несколько часов, как я и просил. Я даже не стал спрашивать, как он это сделал. Откровенно говоря, я просто не хотел этого знать. Отец всегда вращался в полукриминальных кругах был знаком с сомнительными типами, с которыми обычному человеку лучше не связываться.
Но мой отец необычный человек. Ему плевать на все. На самом деле, он считает, что иметь рядом «таких людей» – это его слова, не мои – на крайний случай очень даже полезно.
Жуть.
Я с удовольствием передал ему чек на двадцать пять тысяч долларов и с облегчением вздохнул, когда он дал мне имя и адрес, нацарапанные на листке бумаги. Засунув листок в карман джинсов, я отправился в Сакраменто, предупредив Фэйбл, что знаю, где Джен. Неважно, что уже ночь и мне понадобится несколько часов, чтобы доехать туда.
Мне нужно добраться до Джен. Я должен найти ее. Нет ни единого шанса, что я покину то место без нее. Мы принадлежим друг другу. И если мне понадобятся часы, чтобы убедить ее, я потрачу их. Я твердо решил сделать ее своей.
Дорога была легкой: середина ночи, движения почти нет. Я быстро нашел улицу, где расположен жилой комплекс, в котором живет Анжела Блэкберн, благодаря навигатору, установленному на моем телефоне. Я медленно еду, высматривая адрес и название комплекса, когда свет моих фар выхватывает из темноты стройную фигурку, бредущую вдоль тротуара. Одной рукой она волочит за собой огромный черный чемодан.
Сердце сжимается в груди, я быстро прижимаюсь к тротуару, открывая окно со стороны пассажира, еду рядом с ней. Она не сбавляет темпа и не поворачивает головы, словно боится посмотреть на меня. Наверное, думает, что я какой-то кретин, преследующий ее в ночи, и ее не в чем винить.
