Поцелуй с характером

Я дернулся, чувствуя, как у меня колотиться сердце. Я что? Уснул? Кресло подо мной скрипнуло, а на столе лежала целая пачка аналогичных дел. Ничего, мне плевать на репутацию. Я пойду до конца. - Большой Тапок! Как там Чудовище? - запищали тараканы, окружая меня со всех сторон. Призраки родителей занервничали, мать упала на руки отцу. - Мерзость какая! - закричала мать. - Пусть выметаются из нашего фамильного гнезда! Это уже слишком, сын! - Дорогие тараканы, - я протер переносицу, пытаясь отогнать остатки сна. - Покажите моим дорогим родителям, на что вы способны. Ущерб я беру на себя! Не щадите. Мама и папа плохо себя ведут! - Ура-а-а! - заорали тараканы, расползаясь по углам. Призраки бросились за ними, жалуясь всему миру на то, какой у них отвратительный сын. Что-то грюкнуло в холле, а потом послышался визгливый мамин голос: «Это же фамильный подсвечник! Это же портрет прапрадедушки! Уберите свои мерзкие лапы от наших фамильных реликвий!». - Мы вдохнули в прадедушку новую жизнь! - послышались радостные голоса, а потом что-то упало. - Зажгли огонь в его глазах! - Это же портрет прабабушки! А ну быстро уберите свои мерзкие лапы! - закричал отец, но тут же послышались радостные голоса тараканов: «Была прабабушка - стал прадедушка!». Внезапно дверь распахнулась, а на пороге стоял дворецкий, протягивая мне конверт. Дрожащими руками я распечатал его и пробежал глазами. Не может быть! Не верю! «Уважаемый Диоваль Ленгрис, с прискорбием сообщаю, что министерство только что отклонило все прошения, включая прошения поданные ранее. Мне удалось узнать, что ее перевели в камеру смертников, и теперь ей вменяется покушение на жизнь министра магии. Заранее приношу свои соболезнования в связи с кончиной дражайшей супруги». Я смял письмо в руке, чувствуя, как мне внезапно становится тяжело дышать. Виола, маленька Виола будет казнена. Не могу в это поверить. Это же было пустяковое дело, которое развалить было легче легкого! От внезапно накатившей ярости я отшвырнул стол, глядя, как разлетаются бумаги. Невозможно! Ее же связали по рукам и ногам! У нее нет ингредиентов! Какое покушение! Да она максимум укусить его может! - Караул!!! - почти хором орали призраки. - Это же люстра из верденского стекла! - Это - не люстра! Это - цветочек, а мы - ба-а-абочки! - ответили писклявые голоса перед тем, как раздался звон бьющегося вдребезги стекла и инфернальный визг. Я все еще не верил, чувствуя, как по телу пробежала волна дрожи. Диоваль! Возьми себя в руки! - Уберите лапы от генеалогического древа нашего древнего рода! - верещала мать, а я в ответ раздавались писклявые голоса: «Тю! Да тут всего лишь прапрапрадедушка! Я знаю свой род до сорок раз «пра» дедушки! Выкусите!». - Большой Тапок! - послышался тараканий писк, пока внизу сиреной орали два привидения, оплакивая фамильный сервиз. «Это просто красивые ночные горшочки для тараканчиков!» - пояснили писклявые голоса снизу. - Большой Тапок! Что случилось? - Ее казнят через несколько часов! - процедил я, лихорадочно прикидывая, хватит ли у меня сил пойти на штурм министерства. - Виолу казнят! - Большой Тапок! Мы только что к ней ползали! Ее не вынести, - зашевелили усами мои маленькие подчиненные. - Но мы тут вытащили какие-то бумажки! Там все бегают и орут! - Что?!! - опешил я, глядя на Евлампия. Тот обернулся и пискнул: «Ребята! Тащите этот мусор!». Тараканы тащили огромную папку, следом за ней еще одну. Я схватил папку, видя на ней знакомое имя. На второй папке тоже было имя «Виола». Одна папка была старой, а вторая совсем новой. Папки шлепнулись на стол, а на меня грустно посмотрели. - Кто? - спросил я, глядя на опущенные усы. - Дормидонт и Жмых, - проскулили тараканы, а я посмотрел на отпечаток на папке. - Это папкой... Дормидонт отвлекал... Осталось четыре вдовы и восемнадцать детей. Совсем молодой был. А Жмых. Упал в чай.. Сварился. Тоже отвлекал. Я впервые смотрел на тараканов с пониманием, а потом вздохнул, подзывая слуг. - Плинтус отковыряйте, - приказал я, глядя на тараканов, которые скорбной процессией потащили лепешку под плинтус со всеми почестями. «И пусть в следующей жизни ты станешь бабочкой!», - дрожащим голосом произнес Евлампий. Вдовы зарыдали, а я видел усы, которые опустили в знак скорби. - У них теперь паника! Дела пропали! Еще день на восстановление! Казнь перенесли, -заявили тараканы, а посмотрел на них с благодарностью. Плинтус жалобно заскрипел, а потом послышался писклявый голос: «Мы нашли древнее тараканье захоронение!». Через минуту все тараканье поголовье стало раскапывать его. «Даже крошечка сохранилась!!! Смотрите!!!», - кричали тараканы, а я взял папку, развязал магический узел и Я развязал магические завязки ближайшей папки, а мне высыпались какие-то газетные вырезки. Сначала я не понял, глядя на старые газеты, а потом увидел семью. Молодой красивый мужчина, милая девушка, так похожая на Виолу и маленький ребенок на руках. «Трагедия в семье Министра! Незарегистрированный маг убил его дочь и внучку!». Я смотрел на портрет, где лицо мужчины было закрашено, зато лица матери и ребенка мило улыбались. « . маленькая Виола находилась в комнате, в тот момент, когда преступник ворвался в дом. Мать встала на защиту, но ее разорвало заклинанием. От маленькой Виолы осталась горстка пепла. Обезумевший от горя отец, ректор магической Академии, пропал после этого случая. Предположительно он самоиспепелился. Приносим соболезнования господину Министру». Я присмотрелся к фотографии, глядя на шею ребенка, и увидел знакомый медальон. - Министр хочет убить свою внучку! - выдохнул я, вспоминая все, что знаю о Виоле. -Отец не пропал. Он сбежал вместе с ребенком. «Я ее по кусочкам собирал!», - прозвучал в памяти голос Лича. Так вот почему Мираанус, вот почему «никакой магии». Он мечтал, что его дочь вырастет обычной девочкой. Старый, глупый, сумасшедший дурак. Как можно оградить ребенка от магии, практикуя ее не каждом шагу? Все сходилось, а я с ужасом смотрел на протокол допроса Виолы. Он знает? Или просто не верит, что она выжила? Или она выжила неудачно, или он выжил из ума! Если бы был призрачный шанс, что кто-то дорогой мне жив, то я бы уцепился за него всеми руками! Я сверял папки, портреты, медальоны, чувствуя странную дрожь в руках. - Ну что? - спросили отгоревавшие тараканы, пока снизу раздавался бой посуды и завывание призраков. «На счастье!», - орали тараканы снизу, пока элитный отряд усатых сидел рядом со мной. - Мы к ней лазили! - заметил Евлампий. - Еды принесли! Но у нее все отобрали! Даже одеяло! Вытащить ее никак! Только по частям! - Значит, - произнес я, и сам обалдел со своей мысли. Если еще месяц назад при мысли о такой дерзости, у меня по спине пополз бы холодок, то сейчас я понимал, что смотрю на мир проще. - Нужно поговорить с министром. Немедленно. - Никуда ты не пойдешь! - послышался суровый голос отца. Дверь захлопнулась, а я бросился к ней и попытался открыть ее. Заклинания не срабатывали, но я упорно пытался сделать в ней дыру. - Сынок, это ради твоего же блага! - послышался инфернальный голос матери. - Эта голодранка не достойна носить фамилию Ленгрис. - А ничего, что это внучка Министра? - заорал я, теряя терпение. - Вас это не смущает? Внучка самого министра магии! - Да, но он всегда был врагом семьи! - пробасил отец. - Когда-то я претендовал на должность Министра! - Это ужасно! Это просто оскорбление для всего рода Ленгрис! Женитьбы на внучке злейшего врага и политического оппонента! О, сколько позора тогда было, когда твой отец проиграл на предвыборной гонке! - голос матери дрожал от возмущения, а я бросился к окну. Ничего, четвертый этаж! - Не вздумай, сын! - орали родители, по которым уже давно плачет фамильный склеп. Одно движение руки отца, и окно закрылось. - Не делай глупостей! Ты нам еще потом спасибо скажешь! Мы найдем тебе хорошую девочку из хорошей семьи! Внизу раздался грохот, но родители на него не полетели. Отец затрясся, а мать задрожала губами. - Это был ваш фамильный гарнитур! - пропищали снизу тараканы. - Здесь будет стоять наша фамильная тумбочка! - Ты не посмеешь, Диоваль! Она такая же, как и ее дед! - рыдала призрачная мать, пытаясь перегородить мне дорогу к окну. Эх! Всегда мечтал это сделать! Четвертый этаж! - Ты не посмеешь! Прямо через мать! - Сын! Ты разобьешься! - закричал отец. Я вынес стекло, чувствуя, как падаю вниз с приличной высоты, а сердце, желудок уносит куда-то вверх. - Большой Тапок! Очнись! - слышал я писклявые голоса, но чувствовал, что не могу пошевелиться. Голоса доносились сквозь ватное одеяло, а по мне кто-то полз. - Меры по реанимации приняты? - спросил голос, отдаленно похожий на голос Евлампия. - Да! Мы ползали по собачьей какашке, а потом у него по лицу. Бесполезно. Он мертв! -отчитались тараканы. - И усами щекотали! Он - мертв! Тащите его под плинтус! Я снова вырубился, уносясь по бескрайнему черному туннелю. Всеми силами, я пытался вынырнуть, но в голове все смешивалось. Министр, какие-то газеты, заголовки, паника, боевые маги, Виола. Она обнимала меня и улыбалась, положив руку мне на голову. - Ушибся? - участливо спросила Виола, а мы были в Мираанусе. Знакомая рухлядь мебели, обшарпанные и гнилые доски стен. Я смотрел на нее и не мог налюбоваться. Золотистые локоны, ясные глаза и улыбка. Маленькие ямочки на щечках и старенькое платье, заляпанное какой-то гадостью. Эксперимент, не иначе. Прожженный рукав и оторванная пуговица. - Диоваль, - шептала она, а я любовался ею. - Я люблю тебя... Я только сейчас это поняла. Со мной столько мороки, а ты все это терпишь. - И я тебя, как ни странно. Тоже. Люблю. - внезапно прошептал я, чувствуя, как бьюсь головой обо что-то жесткое. Я продрал глаза, видя, как на мне восседает Евлампий, опустив усы, а я лежу на полу дома. Странно, я же прыгнул в окно! Ничего не понимаю. - Большой Тапок был хорошим вождем! - горестно заявил Евлампий. - О прими же его великий Плинтус! Меня снова стукнули головой, а я окончательно стал приходить в себя. - Не хотел я этого говорить, но придется по частям! - пискнул противным голоском Евлампий. - Не волнуйтесь. Ему уже не больно. Несите пилу! - Нет!!! - хрипло заорал я, испугавшись звука своего голоса. А через мгновенье почувствовал, как меня бросили на пол. - Он жив!!! Ура!!! - заорали тараканы наползали мне на лицо, чтобы выразить радость. -Большой Тапой жив!!! Я смотрел на руины, оставшиеся от внутреннего интерьера. «Большой тапок!», - звали меня тараканьи голоса, а целая делегация несла мне обломок стены с куском дорогих обоев, нелепо прилипших к кирпичам. На куске стены виднелись две кровавые печати с именами моих родителями. Плохо, когда твои родители - некроманты, а ты -потомственный некромант. - Я хочу попасть к Министру! - выдохнул я, выбрасывая осколок в разбитое окно. С трудом встав, я направился к выходу, решительно и беспощадно мечтая поговорить с министром. Нет, я понимаю, что горе! Понимаю, что потерял семью! Я на всякий случай проверил кое-какие доказательства. - Все будет хорошо? Да? - спросили меня обеспокоенные тараканы, когда я вышел из дома. - Мы идем в гости? К кому? - К министру! - вздохнул я, покрепче сжимая медальон Виолы и понимая, что со своими тараканами в гости не ходят. Дом министра стоял через две улицы. Роскошный, освещенный магическими огнями, он производил впечатление на обычных прохожих, которые останавливались поглазеть. - Кто? - сурово спросил дворецкий, когда я поднялся по ступеням и приложился ногой к двери. - Из Министерства. По поводу документов, - соврал я, пытаясь привести себя в божеский вид. - В министерстве есть приказ не беспокоить господина министра, даже если дело срочное. Все вопросы к заместителю! - потребовал дворецкий, не открывая дверь, а я понял, что придется говорить, как есть. Тараканы прятались за моей спиной, нервно дергая себя за усы. - Диоваль Ленгрис хочет поговорить по поводу его внучки, - произнес я, видя, как дверь распахивается, а чопорный дворецкий на удивление становится очень вежливым и почтительным. - Добро пожаловать, господин Ленгрис. Министр предупреждал меня о том, что вы можете прийти, - учтиво заметил слуга, а тараканы бросились вперед. - Поэтому сказал вам передать: «Выметайся, щенок!». - Куда! - заорал дворецкий, а вездесущие тараканы бросились по дому врассыпную. - Это что еще за мерзость? - Передайте ему, что пришел Диоваль Ленгрис! - я прошел вперед, а дворецкий позвал охрану. Ничего, я упрямый. Отовсюду сбегались маги, направляя на меня заклинания. Перепуганный дворецкий попытался ретироваться, но тут же был пойман и обезврежен тараканами. - Еще одно движение! - предупредил я, выставляя вперед магию. Тараканы, предчувствуя, большие неприятности рассосались так, что я бы в жизни ни подумал, что они здесь водятся. - Вы нарушили частную собственность, - процедил один из боевых магов, а я смотрел на отъевшегося обладателя хлебной должности, который в отличие от боевого некроманта, греет задницу в тепле, прикидывая, на сколько кусочков он разлетится, если рискнет применить магию. Вразвалочку с чувством собственного достоинства он осмотрел меня со всех сторон, всем видом показывая, что он даже спит с министром. И, надеюсь, что в переносном смысле. Дверь в комнату охраны была открыта, а я видел еще часть вооруженного до кончиков пальцев отряда, повыскакивавших с коек. - Я пришел поговорить с министром! - настаивал я. Ситуация накалялась, а я решил не сдаваться. - Вышвырните его вон! - послышался старческий голос. Министр стоял возле открытой двери в шелковом халате и потирал переносицу. Я прикинул перевес в силе, понимая, что нужно действовать хитростью. - Приемные дни - понедельник и пятница. Граждане обращаются в приемную в порядке очереди, молодой человек! - послышался голос министра, а он смотрел на меня своими рыбьими глазами. - Обращайтесь, мы всегда вам рады. - Я знаю, где ваша внучка, - крикнул я, но министр вздохнул, покачав головой. - Я тоже знаю, где она! В фамильном склепе! - с тяжким сердцем произнес министр, отправляясь в комнату. - Пусть уходит. Не надо причинять боль сердцу старика. С него и так достаточно боли. - Уходи! Иначе сядешь в тюрьму! - предупредил один из боевых магов, а я мельком узнал знакомое лицо парня с потока. Он вывел меня из дома, а потом осмотрелся по сторонам. -Ди, я ничего не могу сделать. Министр не любит визитеров. И про семью лучше не заикаться. - Я знаю, где она. Она жива. Пока еще жива, - я смотрел на мальчишку, который орал, что мечтает работать в магическом зоопарке. Его просто туда не водили, поэтому он был уверен, что нет лучше работы, чем усмирять магических тварей. - Да как ты смеешь! - заорал, кажется, Ирвис, глазами мне показал на окна на втором этаже, горевшие в наступивших сумерках теплым ламповым светом задернутых глухих штор. - Учти, мы никого не пустим в дом! Приказ министра! Ни шагу в этот дом! Глаза мага снова указали мне на окна, а я усмехнулся. Ничего, внутри уже где-то орудуют тараканы. Дверь закрылась, а я выждал, когда все притихнут и полез по стене, цепляясь руками за кирпичи и какую-то растительность, обильно украшающую министерский дом. Осторожно открыв окно, я вошел в кабинет.