Право на одиночество
Больше в тот день ничего необычного не случилось. По очереди приходили сотрудники редакции и спрашивали меня, правда ли то, что я остаюсь. Узнавая, что это действительно так, они приходили в дикий восторг и шли делиться со всеми радостной новостью в очередной раз. Когда ко мне пришёл десятый по счёту человек, я взорвалась и заявила, что если они не перестанут шастать, то я передумаю и уйду в маркетинг.
Удивительно, но угроза сработала.
Максим Петрович весь день летал, как на крыльях. Да и Светочка тоже не скрывала своей радости.
– Слышь, Наташ? – сказала она мне перед уходом. – Привезёшь мне какой-нибудь сувенир из Италии?
– М-м-м… Пиццу? – я ухмыльнулась.
– С пиццей тебя в самолёт не пустят. Привези мне кожаный кошелёк. Обычный, чёрный, длинный, чтобы деньги не складывались внутри. Хорошо?
Я кивнула. Пару часов назад Светочка сбегала в отдел кадров и принесла нам с Громовым загранпаспорта с шенгенской визой (удивительно – как они умудрились так быстро сделать нам визы?), билеты на самолёт и сведения о забронированной гостинице. Пятизвёздочной! Я в своей жизни только в трёхзвёздочных и была…
Домой я решила пойти практически вовремя – всего через пятнадцать минут после окончания рабочего дня. Светочка к тому времени уже ушла – у неё было запланировано свидание с каким-то сногсшибательным красавцем, о чём она мне сообщила перед выходом, закатывая глаза.
– Береги голову, – рассеянно ответила я, не отрываясь от монитора.
– Почему голову? – удивилась Света.
– Ну, ты же сама говоришь – сногсшибательный… Упадёшь, головой ударишься, и всё – кирдык Свете…
– Да ну тебя! – рассмеялась она и, махнув рукой, вышла из кабинета.
По возможности доделав все текущие дела, я поставила на стол табличку с надписью «Буду 30 марта» и начала одеваться. Когда я уже натягивала пальто, из своего кабинета вышел Громов.
– Подвезти вас? – спросил он, подходя к вешалке с одеждой.
– Нет, спасибо, сегодня я сама, – мне хотелось скорее уйти ото всех и сесть в метро. Там мне всегда хорошо думалось, а сейчас есть, о чём подумать…
– Уверены? – уточнил Громов, тоже одеваясь. – Ваш дом всё равно по пути, мне не сложно попросить шофёра доехать.
Я вновь покачала головой.
– Ладно, я пойду… – я уже развернулась к выходу, когда Максим Петрович вдруг схватил меня за руку:
– Наташа, подождите!
Я обернулась. Громов отпустил мою руку – какая жалость! – и подошёл на шаг ближе.
– Я думал, сейчас вам сказать или позже… Наверное, лучше сейчас. Час назад звонил Сергей Борисович – своим приказом он в два раза поднял вам зарплату.
– Ничего себе! – я поперхнулась.
– Мало того, – Громов улыбался. – Теперь вы официально будете называться не «помощник главного редактора», а «заместитель». И в моё отсутствие вы имеете право заменять меня, получая часть моей зарплаты. Как я понимаю, в отсутствие Ломова функции главного редактора переходили техническому директору?
– О да, – я усмехнулась, – Иван Фёдорович по этому поводу всё время выражал своё недовольство.
Несколько секунд я просто стояла, растерянно глядя на Громова. Я не знала, что нужно сказать… Радоваться? Но делать это я была не в состоянии. Поблагодарить? Да, пожалуй…
– Спасибо, Максим Петрович. Надеюсь, я вас не подведу.
И всё-таки – стоять так близко к Громову вредно для моего психического здоровья. Когда я смотрю в его глаза, у меня отключается мозг, и единственное, что я чувствую, – это тепло, разливающееся в груди, как будто я перед этим выпила стопку коньяка.
– До свидания, Наташа. Встретимся в аэропорту в воскресенье утром. Хорошего вечера, – попрощался со мной Максим Петрович.
Я просто кивнула и вышла из кабинета. Пошла по коридору, глотая ртом воздух.
Наваждение какое-то…
Только дома, увидев Алису, я запаниковала: кто же будет её кормить? Как же я могла забыть об этом… Впрочем, в связи с событиями сегодняшнего дня это не удивительно…
Позвонив Ане, я договорилась, что она будет приезжать раз в день и оставлять ей сухого корма и воды на сутки.
– Бедная моя девочка, – жалела я Алису, поглаживая её. – Как же ты будешь скучать, наверное… Не грусти, меня только пять дней не будет…
Алиса печально уткнулась мордочкой мне в ладонь. Я чуть не расплакалась. Бросаю здесь единственное родное существо, оставшееся у меня после смерти родителей…
В этот момент мне по скайпу позвонил Антон. Я встала с дивана и ответила на звонок. На экране появилось его довольное лицо, которое тут же помрачнело, когда он увидел меня.
– Ты чего такая расстроенная, пчёлка?!
– Да так, – я всхлипнула. – Еду в командировку, Алиса останется без меня, одна… Жалко оставлять её. Родней у меня никого нет.
– Пчёлка, – Антон надулся, – а я?
