Порочное влечение
Роберт. Три года назад…
Звенящая тишина в ушах и горький привкус стали первым, что я почувствовал, едва придя в себя. Открыть глаза с первого раза не вышло, поэтому я долго прислушивался к тишине и заключил, что рядом со мной кто-то сидит. Где-то глубоко в душе теплилась надежда, что это Полина, но голос Виолы развеял эти пустые мечты:
— Прости, пришлось вколоть тебе общий наркоз и ты провалялся в отключке сутки… У меня просто не было снотворного, — ее голос был непривычно низкий, неуверенный и… сожалеющий, что совершенно шло в контраст с обычным поведением Виолы. Что-то явно случилось и она пыталась мне это сказать. — Мне жаль…
— Тварь, хрен я теперь без бати найду ее… — проворчал я, все еще пытаясь открыть глаза, — Придется идти к нему на ковер и умолять на коленях принять обратно. Но я найду ее. И отомщу тебе, что помогла ей сбежать! Можешь прощаться со своей подвальной хирургией!
— Причем тут девочка?! — злобно и непонимающе перебила меня Виола, словно я путал божий дар с яичницей. — Я спасла ее от такого урода, как ты! Зачем тебе школьница, Роберт? Тебе мало всех баб, которые вешаются на тебя по углам? Выбери любую другую и трахай ее, а психику Полины пощади! Она хорошая девочка и чистая… — я было хотел ответить ей, но ее тяжелая для моего нынешнего состояния рука упала мне на губы, не давая сказать ни слова: — Есть другая новость… Более важная для тебя. Твой отец… Он… Он…
Ее рука медленно сползла с моих губ и ударилась о бортик железной кровати, но отчетливый запах виски, исходящий от ее мягких пальцев, я почувствовать успел. Кажется, дело было дрянь, ведь, сколько я знаю Виолу, она пила только раз – после завершения бракоразводного процесса с отцом.
— Тем же вечером, что тебя ранили, на него напали... Ножевое ранение. Смертельное. Тоже недалеко от "Кашемира". СМИ пишут, что либо ты это совершил, либо тебя тоже убили… или похитили, — ее рука тяжелой печатью упала на мое предплечье, словно подтверждая, что это не страшный сон, а чудовищная реальность, и Виола прошептала мне прямо в ухо слова, которые стали пророчеством для меня на долгие годы: — Мальчик, кажется тебя ждет тяжелый год или даже жизнь… Ты очень сильно повзрослеешь, перестанешь доверять людям и станешь черствым, как кусок гранита. Но, если ты хочешь выжить в мире бизнеса, другого варианта у тебя нет.
Полина. Наши дни…
Мне снились облака, такие голубые-голубые, словно на них кто-то разлил краску и капнул туда немного воды. Необычайное чувство легкости было в теле, заставляющее скакать по зеленой высокой траве, как попрыгунчик.
Внезапно вдали появился размытый силуэт, похожий на черную воронку. Мне бы самое время испугаться, но интерес победил и я направилась прямиком к темному пятну.
С каждым шагом становилось понятно, что это никто иной, как… Роберт. И, когда я убедилась в этом окончательно, то ускорила шаг вдвое. Мужчина тоже заметил меня, но ничего не говорил. Просто молчал и смотрел, как на огонь, воду…
Я тоже ничего не говорила. Не потому, что нечего было сказать, просто не видела такой необходимости. Было достаточно того, что он рядом и все хорошо…
Как вдруг за спиной Роберта метнулась какая-то тень. Сперва я решила, что это ветер играет ветвями, но затем увидела очертания ножа на траве… В сознание отчаянно вторглась мысль, что сейчас произойдет…
Мне хотелось закричать, предупредить Роберта, помочь ему… Но единственное, что я могла, это стоять и смотреть, как рука незнакомца размахивается за спиной Шаворского и пронзает его очень глубоко для обычного ножа. Затем тело мужчины неестественно ярко вспыхивает алым пламенем, а черная дыра, внезапно открывшаяся у него под ногами, затягивает в неизвестную пучину, полную гнетущей темноты...
В тот момент я проснулась, слетев с кровати, как ошпаренная кипятком, и побежала в холл. Мне нужно было найти Роберта, предупредить его, помочь, спасти…
Только вот с каждым моим шагом реальность медленно вторгалась в затуманенное сознание, оттесняя собой ужасно реалистичный сон. И, когда я налетела на перепуганную Клавдию, то поняла, что совершила небывалую глупость…
— Боже мой, детка… Что стряслось?! — женщина, спокойно себе натирающая большую прозрачную вазу, не ожидала такого нашествия и, едва удержав ее, гневно сверкнула на меня глазами. Видимо мое лицо ее чем-то обеспокоило, так как она тут же переменилась и, сведя брови на переносице, серьезно спросила: — Температура? Тошнота? Головная боль?
Замерев на секунду, я задумалась и вытерла пот со лба… Ну вот что я должна была ей сказать? Что какой-то сон заставил меня лететь по дому как ненормальная? Что разбуди меня среди ночи и я кинусь спасать человека, который насильно держит меня в своем доме? Ну уж нет!
— Просто хочу воды, — солгала я и мило улыбнулась. Было видно, что Клавдия мне ни капли не поверила, но вмешиваться не стала. — Где у вас тут кухня?
