К тебе через Туманы
Так рассказывая мне свою историю, женщина сноровисто накрыла на стол. Салат. Шесть тарелочек с яичницей, горка вареного мяса, какая-то зелень отдельно на дощечке. И все это ароматно пахло, будоражило и без того разыгравшийся аппетит. Осталось только дождаться остальных и можно завтракать. Как назло, предательски, на всю кухню зажурчал мой живот в припадке голода. Ох, как неудобно. Мое лицо пылало от стыда.
— Ну, чего ты? Хочешь, есть, так не стесняйся. Еды у нас хватает. Что-что, а хозяева в этом не ограничивают, готовим, как видишь, всем одинаково: и вардам, и мужикам, что в доме работают. Бери вон мяско, на хлеб клади и ешь на здоровье, — окинув меня взглядом, женщина запричитала. — Худенькая вся, что тростиночка. Откуда же ты пришла. Самое маленькое платье мешком на тебе висит. Отъедаться тебе надо. Так что не стесняйся, ешь столько, сколько хочется. Главное, чтобы впрок шло, а то смотреть-то страшно.
Не такая я уж и тощая, ну да, лишнего нигде не висит, но ветром-то еще не сносит. Словно услышав мои мысли, снова заурчал живот, призывая одуматься и отъедаться, как следует. Так что я сидела и весело поглощала вкуснейший свежий хлеб с мясом. Вот оно счастье.
Я уже доела второй ломоть хлеба когда, наконец, вернулись завтракать женщины. Незаметно я рассматривала тех, с кем теперь буду работать и надеюсь дружить. Селестины мне очень не хватало. Вроде и знакомы всего ничего, а скучаю по ней. Рядом со мной села молоденькая черноволосая девушка с некрасивым шрамом, тянувшимся от мочки уха до уголка рта. Тонкая бледная черта, рассекающая щеку, портила ее, делая непривлекательной. Она была серьезна и молчалива. Ела размеренно, не поднимая глаз. Стеснялась.
Напротив меня села моложавая полноватая женщина с задорными глазами. Ее губы непроизвольно растягивались в улыбке, а в глазах плясали демонята. Даже волосы с рыжиной под стать характеру этой особы. Рядом с ней третья девушка блондинка с длинными собранными в две косы волосами и зелеными глазищами. Пухлые щечки, носик пуговка, эдакая папина дочка, выросшая где-то на ферме. Интересно, что здесь делает? И четвертая женщина, черноволосая и горделивая. Ее профиль был схож с чертами девушки со шрамом. Было в их лицах что-то неуловимо родственное. Именно она и поймала мой любопытствующий взгляд, метающийся от одной женщины к другой, сравнивая их.
— Что, похожи? — улыбнувшись, спросила она.
Я закивала головой.
— Дочь она моя.
Вот это да, я аж рот открыла от удивления. Да какая дочь, молоденькие же обе.
— Элька, – тихо шепнула ей Каира.
— А что скрывать, злые языки все равно донесут, – отмахнулась она от женщины. - Попортили меня еще девочкой, вот родила. Отцу позор мой глаза колол, а когда спьяну он на мою Заину кинулся, так и сбежала с ней. Только шрам на кровинушке моей в память о доме родном и остался.
Женщина невесело улыбалась и слегка погладила руку своей дочери, которая так глаз с тарелки не подняла. Что-то в ней странное и теплое было, в этой изувеченной, по сути, еще девочке. Инстинктивно я потянулась к ней своей тьмой, незаметно тоненьким жгутиком проникнув в душу ее. Так и есть, маленький зеленый огонек горел внутри девушки, голодный он потянулся за моей змейкой, пытаясь почерпнуть от нее силы.
«А людей Заина лечит или недействующий целитель еще» - отозвав тьму, я, повинуясь любопытству, быстренько написала на дощечке.
Признаюсь, был мой интерес корыстный. Вот целитель бы мне сейчас, особенно моей спине, очень бы пригодился.
На меня странно смотрели все. Даже Каира как-то глаза выпучила.
«Что?» - недоуменно спросила я.
— Какой она целитель, пустая, как и я? С чего ты взяла, что она лечить может? – встрепенулась Элька
Мда. Вот кто мое любопытство вперед меня хвататься за мелок просил. Потерев лоб, я все же ответила, раз уж сама прокололась надо и выпутываться.
«Целитель она, но слабы. Сила голодная» - развернув, я показала написанное женщине.
— Да с чего тебе знать такое,– прищурившись Каира, прожигала во мне дыры, - только маги видят, причем сильные?
Вопреки всем сомнениям и Каира и Элька были взволнованы и смотрели на меня с такой надеждой, словно я сейчас алмаз из воздуха выну и им вручу. Впрочем, это хороший шанс сразу раскрыть свои секреты, я же с ними жить и кушать за одним столом буду, все равно где-то да недосмотрю за собой. А потом и вопросов больше будет. Мол, почему скрыла, зачем утаивалась? Поэтому, не отвечая письменно, я просто подняла раскрытую ладонь и выпустила свою магию. И образ мысленно обрисовала не пугающий, а то покажу свою змею, перепугаю их в усмерть. Поэтому из моей ладони вырос черный цветочек с большим раскрывшимся бутоном. Повисло молчание, на лицах моих новых знакомых нарисовалось крайнее изумление.
— Магиня, да еще и сильная какая, - Каира смотрела на меня с каким-то страхом, — настоящая.
Настоящая, конечно, можно подумать у них тут не настоящие водятся. Мне стало смешно на них смотреть. Так и хотелось напрячь голосовые связки и сказать: «Бу». А они все таращились то на меня, то на цветочек мой, не мигая даже. Словно увидели диво дивное.
— Я целитель, правда? – шепнула Заина, наконец, подняв голову и взглянув мне в глаза.
Вот, кажется, отмирать начали, девочка со шрамом быстро с увиденным справилась. Так надо переключать их внимание, а то чувствую себя зверушкой неведомой. У них варды к иной расе принадлежат, а они на магиню таращатся.
Быстренько схватив дощечку, написала:
«Целительница, дар не развит совсем. Не будешь им пользоваться, угаснет».
Показывать не пришлось. Мать будущей знахарки соскочила с места и сама заскочила мне за спину.
