Ад, или Александр Данилов
Всю дорогу Саша крепко держал сидящего на шее Мишку за ноги, а малыш, вереща от страха и восторга, хватался то за уши, то за волосы, но ехать верхом на взрослом дяде ему очень даже нравилось.
— Саша, спусти его на землю, он привык за ручку ходить, — увещевала Валерия Павловна.
— Вы думаете, так просто спустить ребёнка на землю, посадив его однажды на шею? — рассмеялся Данилов.
— Хочешь сказать, что Мишенька прочно уселся? А как же Катя с Гошей?
— Они тоже сидят, просто вы этого ещё не видите. Работу бы найти, чтоб толщину шеи наращивать. Детям же удобно должно быть.
— И как долго ты их там держать собираешься? — улыбалась зятю Валерия Павловна.
— До пенсии их, если доживу. Помните же, что плохи те родители, что не доводят своих детей до пенсии.
Валерия Павловна рассмеялась.
— Тебя самого родители долго опекали?
— Ну, как сказать… Мама потеряла из-за меня квартиру и дачу, на возмещение убытков мне жизни не хватит, а у меня теперь четверо детей.
— Справишься? — серьёзно спросила Валерия Павловна, от веселья не осталось и следа.
— Куда ж я денусь, — тоже очень серьёзно ответил Данилов. — Но у меня есть замечательный помощник в вашем лице.
Она грустно улыбнулась, вздохнула тяжело и замолчала на какое-то время. Позади остался магазин и здание управы, а впереди показался больничный комплекс.
— Саша, скажи мне правду, с Диной всё плохо?
Саша спустил Мишку на землю и попросил принести ему жёлтый цветочек. Ребёнок побежал вперёд, подобрал с земли палочку и стал что-то чертить ей.
— Плохо, — ответил он, опустив глаза, — процесс прогрессирует. Да вы сами видите. Почему раньше мне не сообщили?
— И что бы ты сделал? Саша, ты сам всё прекрасно понимаешь, ты свозил её в Москву, и что? Только в диагнозе убедился. Не придумали пока ничего, как остановить болезнь, не то чтобы вылечить. Тебе горько и больно, а мне как? Она мать моих внуков, дочка моя. Я ж её люблю не меньше, чем Пашеньку любила. Ради неё живу, ради внуков, теперь и ради тебя, потому что взвалил ты на себя ношу тяжкую и тебе помощь моя нужна — где делом, а где словами.
— Справимся! Спасибо вам за всё. — Данилов приобнял женщину за плечи. — И отдельное спасибо за то, что вы мою жизнь наполнили смыслом. Пафосно, да? Ну как есть. — Он убрал руку с плеча женщины и направился к Мишке, активно ковыряющему палочкой землю. — Ну что, герой, не нашёл ты цветочек? Ладно, сейчас дела сделаем и вместе поищем.
Он снова поднял ребёнка над головой и опять усадил его себе на шею, тот радостно похлопал его ладошками по макушке, а затем вцепился в волосы.
— Валерия Павловна! — окликнула их молодая женщина в белом халате прямо у входа в поликлинику.
— Ты всё куришь. — Валерия Павловна с осуждением покачала головой. — Ну как ты можешь, Ася, выкурить сигарету, а потом отравой на детей дышать? Ещё врачом называешься. Кстати, мы к тебе.
Ася подняла глаза на Данилова, потом удивлённо глянула на Мишку.
— А что, Мишенька приболел? — спросила она, с интересом разглядывая Данилова.
— Нет, он здоров, — ответил Данилов, опуская ребёнка на землю. — Мы к невропатологу хотим попасть детскому, но начинать надо с врача общего профиля. Как вас по отчеству звать, Ася? И когда вы нас принять сможете?
— Я — хоть сейчас. Пойдёмте, проведу без очереди. Ну что ж, давайте знакомиться, я врач-педиатр, зовут меня Булгакова Ася Николаевна, Мишу наблюдаю с рождения. Прошу в кабинет, там и поговорим. Вы-то ребёнку кем приходитесь?
— Я теперь отец Миши. Данилов Александр Дмитриевич. Скоро мы дооформим все документы, и тогда я подойду, чтобы поменять данные, записанные в индивидуальной карте моего сына. Так что у нас с невропатологом?
Разговор получался на ходу: Ася шла впереди, стуча каблучками чёрных лодочек, а за ней следом Данилов с Мишкой на руках. Она ключом открыла дверь кабинета под недовольные взгляды мамаш, сидящих у кабинета, и жестом предложила Саше присесть. Валерия Павловна вошла чуть позже, Ася уже успела расположиться за своим столом и писала что-то в карточке.
— Думаете, ему нужен невропатолог? Он хорошо прогрессирует в последние полгода, как физически, так и умственно. Ребёнок, скорее, в массаже нуждается и занятиях, даже не так, в повышенном внимании, что ли.
— Я знаю, — очень чётко проговорил Саша, — но Мишеньке также необходима поддерживающая терапия, препараты, улучшающие мозговое кровообращение, способствующие развитию связей между нейронами, в витаминах, короче в комплексном лечении, компонентами которого станут массаж и повышенное внимание.
Доктор удивлённо ухмыльнулась.
— Вы так хорошо знаете, как лечить ребёнка? Позвольте с вами не согласиться. Он прогрессирует, и по большому счёту ему всего два года. Перерастёт. Догонит сверстников, вот пойдёт в детский сад…
Данилов отпустил Мишу с рук, предварительно убедившись, что входная дверь закрыта. Малыш взял пирамидку, уселся прямо на пол посреди кабинета и рассыпал детали. Далее он старательно, высунув от напряжения язык, начал нанизывать круги на сердцевину. Выходило не так, как он хотел, и он снова раскидывал детали по полу.
— Милая девушка, — обратился Данилов к педиатру, — я не могу ждать. Чем раньше будет начато лечение, тем меньше ребёнку потребуется времени, чтобы догнать сверстников. И в детский сад он пойдёт не белой вороной, а таким же бойким малышом, как и все. Вам так трудно дать направление?
Данилов говорил чётко и размеренно, достаточно жёстко для того, чтобы молодая врач менялась в лице с каждым его словом.
— Если вы всё знаете сами, зачем вам невропатолог? — с вызовом спросила она.
— Чтобы назначить адекватное лечение. Я не специалист в данной области. В чём проблема?
Он мог ожидать чего угодно, только то, что услышал в ответ, никак не укладывалось в голове.
— У нас нет детского невропатолога… Надо в область ехать…
Данилов рассмеялся.
