Восемь. Знак бесконечности - Соболева Ульяна ramzena
Прежде чем я влезла на сиденье, Данте вдруг резко привлек к себе и спросил, удерживая за подбородок:
– Сейчас, когда вы сядете в эту машину, то сожжете все мосты. Больше не будет так, как было вчера или неделю назад. Вы понимаете?
– Да, – ответила я и судорожно сглотнула.
– Страшно, доктор? Боитесь меня?
– Возможно.
– Правильно… бойтесь. Меня возбуждает запах страха.
А потом вдруг схватил за руку, чуть повыше локтя, и меня ударило током, словно прикоснулся не к коже, а к оголенным нервам:
– Ты можешь вернуться домой. Прямо сейчас. Это будет твой выбор, Кошка. Я дам тебе фору единственный раз.
Вопросительно приподнял одну бровь. На секунду возникло желание сбежать. Притом бежать сломя голову, не оглядываясь. Бежать далеко, так далеко, чтобы он никогда не нашел… а потом плакать, забившись в угол, от осознания, насколько я жалкая.
Но я решительно села на переднее сиденье и выдохнула только тогда, когда взревел двигатель, и с визгом покрышек машина сорвалась с места.
– Куда мы едем?
– Это имеет значение? – он усмехнулся и мне захотелось зажмуриться. – Сегодня я задаю вопросы, а вы на них отвечаете.
По коже поползли мурашки. Никто и никогда не позволял себе разговаривать со мной так, словно я его собственность. Данте Марини мог позволить себе это, и самое мерзкое – я не противилась.
– Месть?
Засмеялся и протянул мне сигарету, я взяла, покрутила в пальцах, раздумывая.
– Не волнуйтесь. Для того чтобы вы умоляли меня вас трахнуть, мне не нужны наркотики.
От этих слов на спине выступили капельки пота, а дыхание участилось. Наглый, самоуверенный негодяй… Но, черт меня подери, если я не почувствовала, как от этих слов скрутило в узел все внутренности, а мои бедра увлажнились от дикого возбуждения.
Сунула сигарету в рот и подкурила от чиркнувшей зажигалки, заметив, как дрожат мои руки.
– Расскажите о себе, Кэтрин. Давно живете в Нью-Йорке?
Мне казалось, что он обо мне все давно знает, но тем не менее я ответила:
– Несколько лет. Переехала.
– Почему отказались от профессии фотомодели? Или копаться в комплексах и психических расстройствах интереснее, чем позировать перед камерой?
Я поперхнулась дымом.
– Откуда…
Марини рассмеялся.
– В отличие от вас, Кэтрин, я действительно не катаюсь в машине с незнакомцами. Прежде чем женщина приблизится ко мне, я знаю о ней все.
– И что же вы обо мне знаете?
Резко повернул голову:
– Вопросы задаю я.
Нервно усмехнулась и затянулась сигаретой.
– Зачем вам задавать вопросы, если вы все обо мне знаете?
– Хочу понять, лгут ли маленькие доктора или всегда говорят правду, – невозмутимо ответил он.
Машина свернула на центральную улицу.
– Мы едем ужинать с моими партнерами по бизнесу. Иногда я совмещаю приятное с полезным, Кэтрин. Мне нужно ваше мнение об этом человеке. Профессиональное мнение. Я решил предложить вам работу. Ну как? Согласны мне помочь, доктор?
От неожиданности и разочарования я чуть не выронила сигарету. Внутри поднималась волна ярости. То есть вся эта идиотская прелюдия. Эти шмотки, сексуальные заигрывания… Только для того, чтобы я помогла ему разобраться в каком-то долбаном партнере по бизнесу?
Данте даже не смотрел на меня, а я чувствовала, как вся дрожу от разочарования. Данте припарковал машину у шикарного, полностью стеклянного здания. Вышел из авто, подал мне руку, и когда я вложила пальцы в его ладонь, у меня закружилась голова.
– Разочарованы? – он усмехнулся, но улыбка коснулась только его губ, не глаз. В этот момент мне реально хотелось вцепиться ему в глаза, но я заставила себя успокоиться.
– Почему? Я люблю свою работу и иногда согласна поработать даже внеурочно.
Данте сильно сжал мои пальцы.
– Сколько вам платят в час, Кэтрин? Я удвою ставку.
От обиды запершило в горле, какая я идиотка. Навоображала себе черт знает что… Дура. Жалкая. Но я сглотнула и спокойно ответила:
– Идемте. Ваш партнер, видно, заждался.
Данте рассмеялся.
– Вам когда-нибудь говорили, что, когда вы злитесь, вы невероятно красивы? Говорили, насколько вы сексуальны, когда ваши глаза сверкают и подрагивают губы?
– Мне много чего говорили мужчины, заинтересованные во мне как в личном, так и в профессионале, мистер Марини.
* * *Его партнером по бизнесу оказался некий Луиджи де Переу. Староватый, но подтянутый тип с прилизанными седыми волосами. Он был со своей женой, как и несколько его компаньонов в сопровождении холеных, идеальных до безобразия женщин. Данте представил меня как свою знакомую. Через несколько минут я все же взяла себя в руки, наблюдая за Луиджи чисто профессионально, запоминая любые детали и интонацию в голосе. Данте Марини получит мое мнение, а потом я пошлю его к черту.
– Кэтрин, вам нравятся морепродукты? Господин Переу – владелец целой сети французских ресторанов. И этого тоже.
Я повернулась к Данте.
– Я не ем морепродукты, Данте. Предпочитаю бифштекс.
– Вот и я говорю господину Луиджи, что сеть французских ресторанов никак не может меня заинтересовать, а он всячески пытается меня убедить, что это выгодное вложение.
Они говорили по-французски, и я не понимала ни слова. Скорее, чувствовала себя идиоткой, хоть Данте и переводил мне некоторые вопросы Луиджи и его компаньонов, помогая вливаться в беседу.
Для меня лично приготовили бифштекс. Поставили передо мной вместе с бокалом вина. Данте заказал себе почти непрожаренный. И я смотрела, как он нарезает ломтиками мясо, и мне ужасно хотелось встать и выйти отсюда. Размазывать слезы, сидя в такси по дороге домой, понимая, какая я наивная, если решила, что такой мужчина, как Марини, мог заинтересоваться мной как женщиной.
Чтобы хоть чем-то занять себя, я и сама принялась нарезать мясо. Очень аккуратно, маленькими кубиками, как вдруг почувствовала, что рука Марини легла мне на колено. Я замерла, а он сжал пальцы, продолжая беседовать с Луиджи. Я судорожно сглотнула.
Наглые пальцы поднялись еще выше, погладили кожу над резинкой чулок. Я быстро посмотрела на Данте, но тот невозмутимо беседовал с французами, словно не замечая меня. Кровь бросилась в лицо.
– Ты сама начала эту игру, я лишь беру то, что ты предложила, но беру так, как нравится мне, Кошка, и у тебя нет выбора. Ты его уже сделала. Продолжай резать бифштекс.
Он скользнул пальцами выше и коснулся моей влажной плоти, я вздрогнула и сжала колени. Но уже поздно бояться и делать шаг назад. Я отдала ему контроль, по собственной воле, когда согласилась сесть в его машину. Внутри пульсирует дикая первобытная похоть вместе с паническим страхом. Дьявольский коктейль. Сидеть в чертовом аквариуме, резать дрожащими руками мясо и чувствовать, как учащается дыхание и пересыхает в горле.
– Расслабься, – прозвучало немного зловеще. Снова посмотрела на него. Данте как раз в этот момент что-то спросил у француза и рассмеялся. По моему телу прошла волна дрожи, и я сжалась сильнее, стиснула колени, ограничивая его движения. Совершенно напрасно и бесполезно. Марини властно раздвинул мне ноги.
– Поздно отступать, – отпил вино, цепляя кусок мяса и отправляя его в рот.
И я сдалась, закрыла глаза, принимая неизбежное. Казалось, он знает все секреты женского тела… моего тела. Повернулся вдруг ко мне и совершенно спокойно сказал, глядя мне в глаза:
– Очень влажная… я бы вылизал тебя всю, медленно… так медленно… – сказал по-русски.
Мне показалось, что я сейчас разорвусь на кусочки только от этих слов. Я дрожала от звука его голоса, мужские пальцы порхали у самого входа в лоно, не проникая, дразня, окончательно лишая силы воли. Я изнывала, сдерживая стоны, рвущиеся из пересохшего горла. Не замечая, как хаотично продолжаю резать мясо в тарелке.
Мужские пальцы чуть сильнее надавили на горящий узелок плоти, пульсирующий, готовый в любую секунду взорваться.
