Обещаю быть твоей
Я решаю, что сделаю это потом. Когда между нами будет что-то большее. Пока я просто теряюсь в нем, прячусь от проблем и укутываюсь теплом, что он дарит. О любви ведь говорить рано, да и о привязанности тоже. Он симпатичный мужчина, я привлекательная свободная женщина. Мы можем провести уикенд вместе и не думать о большем.
Эти выходные мы проводим вдвоем, я готовлю завтраки, потом мы смотрим фильм или занимаемся любовью. Все происходит без стеснений, как само собой разумеющееся. Я хожу по его квартире в одной шелковой пижаме, которую привезли по его заказу. Под моим вопросительным взглядом он сдается:
— Боюсь, моей выдержки не хватит, если ты продолжишь ходить в одном нижнем белье.
То, что я его возбуждаю, не может не радовать. Мне хорошо с ним рядом, спокойно, надежно. Я позволяю себе ни о чем не думать и даже работу отложить до будних дней. Когда мне сбрасывают проект, я решаю посмотреть его позже. Пишу слова извинений дизайнеру и прошу подождать утверждения. К счастью, она соглашается, и я могу со спокойной душой отдыхать дальше.
Два дня пролетает слишком незаметно и к концу мне становится тоскливо. В ванной остается купленная зубная щетка и моя любимая малиновая паста, на кухне чашка, которую я купила, не удержавшись. Пока пью кофе, думаю, как поступить. Забрать или оставить их здесь? Первое означает, что я не планирую продолжения и обрываю всякую связь, а второе, что хочу продолжения и невзначай помечаю территорию.
— Богдан, — решаю спросить у него. — Вещи, что я купила, пока оставалась у тебя… забирать?
— Не терпится совсем сбежать? — он усмехается. — Оставляй, конечно, неудобно будет возить их туда-сюда.
Вот так просто он продлевает жизнь нашим отношениям. Я радуюсь и не могу сдержать улыбки. Мне приятно быть рядом с ним, чувствовать внимание и заботу, видеть, как он думает не только о себе, но и обо мне.
— Я не знаю, когда смогу приехать, — честно признается Богдан. — И забрать тебя к себе тоже. Как только получится — сразу окажусь под твоей дверью. Если что, номер мой у тебя есть — звони. Если вдруг бывший будет доставать — обязательно набирай, Лера, не бойся. Я уж как-то найду время поговорить с ним по-мужски.
— Даже если будешь занят?
— Даже если буду на другом конце страны, Лера. Пообещай, что позвонишь, если будут проблемы.
— Будет сделано.
Я неловко топчусь босыми ногами на одном месте, прижимаюсь к кухонному гарнитуру. Богдан встает, закончив завтракать и допив кофе. На нем рубашка и идеально выглажены брюки, а на мне все еще шелковая пижама. Он кладет чашку в мойку, а после поворачивается ко мне и подходит ближе. Прижимает к себе, обнимая за талию, усаживает на столешницу, разместившись между ног.
— Пиши мне, Лера. Я буду отвечать по возможности, но ты пиши. Как провела день, что делала, кто вывел из себя.
— Тебе будет интересно?
— Конечно, будет.
— Тогда и ты пиши, когда сможешь. Пару слов будет достаточно.
Он целует меня в губы. Берет нахрапом, жестко сминая мой рот и подчиняя себе. Из горла рвется полувсхлип, когда Богдан отстраняется.
— Не могу остаться, прости. Итак опаздываю, а тебе еще собираться.
Пока одеваюсь и бережно складываю пижаму в одну из прикроватных тумбочек, думаю о том, как с ним прощаться. Весело и задорно или страстно и игриво.
Все мысли кружатся вокруг одной фразы “Пиши мне, Лера”. Он хочет, чтобы я рассказывала ему о том, как прошел мой день, пока мы будем не рядом.
Не сразу, но как-то мысли сами доходят до того, что между нами всё уже закрутилось. Я воспринимаю его уже не как мимолетное увлечение, да и он… зачем бы ему просить меня писать?
— Валерия!
Я быстро застегиваю последнюю пуговицу, кое-как поправляю кровать и выбегаю в коридор, где Богдан ждет меня, уже в пиджаке и туфлях.
— Я уже говорил, что опаздываю?
— Прости-и-и, — пищу и быстро обуваюсь.
Хватаю верхнюю одежду, беру сумочку и выхожу в коридор вместе с ним. На лифте молча едем на нулевой этаж, выходим рука об руку.
Я буду скучать, набатом бьет в голове. По непринужденности наших отношений, по его мужскому запаху, по крепким рукам и уверенному голосу. По нему буду скучать. Жутко.
Богдан целует меня и на прощание машет рукой, а после размешистыми шагами направляется к машине. Я же продвигаюсь лишь на метр, замираю, останавливаюсь, поворачиваюсь, смотря ему в спину.
— Богдан, — с криком.
Он поворачивается. Я бросаю пакет и куртку сверху, бегу к нему. Прощаться, всё-таки, нужно страстно.
Он подхватывает меня на лету, за ягодицы прижимает к себе, не давая упасть. Я обхватываю его ногами за поясницу, руки располагаю на шее и целую. Со всей страстью, на которую только способна. Сжимаю в руках ткань его пиджака, ерзаю под шероховатыми мужскими ладонями.
Когда бежала, даже сомнений не было, что подхватит, поддержит, не оттолкнет и не отчитает за безрассудность.
— Я буду скучать, — шепчу ему в губы, когда хватает смелости разорвать поцелуй.
