К тебе через Туманы
— Вия! А вы, вообще, понимаете, с кем говорите? — прищур глаз гер Обертона сделался совсем узким. Крылья его носа подозрительно подрагивали. Он вдыхал наш запах. Мгновенно вспомнив рассказ Михайло об хитрых Иных, что воруют чужых избранных, сидя по кустам, я решительно сделал шаг назад.
— Ну, конечно, гер, а что вас смущает? О, простите, мы не представились. Меня зовут Селестина из Вурдка, — подружка величественно поддернула головой. — А эта малоразговорчивая девушка Ниори.
Ха! Похоже, мне показалось, и гер не изумлен, он был в шоке. Я наблюдала за ними со стороны, мне было любопытно поведение подруги. Я-то с мужчинами, вообще, вести себя не умела, а так хоть подучусь.
— Будем знакомы, – выдохнул мужчина.
Видимо задор Селестины как-то влиял на меня. Потому как после ее представления, я исполнила величественный поклон, которым у нас обычно жрицы встречали представителей знати. Одна ручка грациозно отводится за спину, а второй в поклоне задеваем слегка землю у ног. Но при этом пальчики должны быть максимально вытянуты. Спинка прогнута, ножки не сгибаем. Эх, ведь помнила я еще что-то из прошлого.
Все после этой моей выходки гер впал в ступор. Но надо отдать ему должное, он опять быстро взял себя в руки. Темные глаза опасно блеснули.
— Как все у вас занятно. Ладно, вии обоз для вас подан, располагайтесь! – гер Обертон указал рукою в сторону повозки и вежливо отошел в сторону, чтобы мы могли пройти.
—А чемоданчики как же!? Такой сильный мужчина и донести не поможете,- невинно улыбаясь, проворковала подруга. Я была с ней солидарна, тащить чемодан самой совсем не хотелось.
— Вия Селестина, мне кажется, или вы действительно флиртуете и пытаетесь меня собою заинтересовать? — глухо прорычал военачальник. Однако быстро же он раскусил нашу плутовку.
— Ну, что вы гер Обертон! Куда же мне, пустышке без крошки магии в душе, и на вас заглядываться,- глядя мужчине прямо в глаза четко произнесла подруга, - Не переживайте, я свое место знаю.
Под хмурым взором мужчины, Селестина как-то разом подсобралась и понуро покачала головой. Плечи женщины опустились. Ухватившись за свой чемодан, она двинулась вперед, вот только гер встал на дороге, не желая ее уступать.
— Позвольте пройти, никто на вас не заглядывается гер, не переживайте так, - Селестина растеряно потопталась на месте, а я поймала ее взгляд. Ее красивые зеленые глаза покидала радость. Они стали серьезными, словно она вспомнила о чем-то. Лицо ее быстро теряло весь задор, становясь маской, холодной и отрешенной. Слова военачальника задели ее. Уж слишком неучтиво было с его стороны, указать женщине на недопустимость ее поведения. Жаль ее стало, словно в ней свет души погас.
—А зря вия Селестина, вы на меня не заглядываетесь. Советую начать. Потому как меня вы заинтересовали. Надеюсь, вы понимаете, что это для вас означает, и будете вести себя соответственно полученной информации. Гоняться за вами по вардану у меня нет времени и желания! — как-то нервно рыкнул гер и тут же добавил командным тоном: — Забирайтесь в повозку.
Дважды повторять не пришлось. Подлетев к телеге, я первая неуклюже забравшись наверх, потащила свой чемодан. От натуги даже вспотнула, но справилась. Потянувшись, я тронула подругу за плечо и показала на ее сумку. Она встрепенулась, виновато на меня глянула. С ее чемоданом все оказалось легче, а вот как подняться в обоз самой Селестине, я не представляла. Но подруга вновь удивила меня. Она запрыгнула. И только в телеге я увидела, чего ей это стоило. Руки ее дрожали, глаза мутной пеленой повело, лоб в испарине.
— Помоги, — тихо выдохнула Селестина и заметно качнулась.
Я подхватила ее за плечи и дотащила до скамьи. Рухнув на нее, женщина закрыла глаза. Ей было очень плохо, полученные после нападения разбойников увечья давали о себе знать. А я не представляла, чем помочь.
— Вот я дура, Ниори. Он меня только, как будущую любовницу и воспринял. Дура я дура. Выставила себя клушей легкомысленной, — Селестина заплакала, тихими и от того еще более горькими слезами. — Забылась я. Не смотрят они в серьез на пустышек, на тех в ком магии крупицы. Ни будет у меня в жизни ничего хорошего.
Она плакала с закрытыми глазами. Сквозь длинные светлые ресницы пробивались слезинки и медленно скатывались по ее гладким бледным щекам. Я обняла ее, совсем растерявшись, и принялась укачивать как маленькую. Я понимала, что дело не только в гере, просто мужчина стал последней каплей, добившей выдержку этой сильной женщины. Она сломалась.
Вот так внезапно и закончился ее запас стойкости.
Вокруг ходили мужчины, не замечая нас. Что-то грузили, что-то оговаривали, даже переругиваясь меж собой. Несколько раз совсем близко с повозкой я слышала гер Обертона, он был явно зол. В его красивом чуть хриплом голосе звучала сталь и, каждый раз, стоило ему прикрикнуть на какого-нибудь мужика, я непроизвольно втягивала голову в плечи. Вот и сейчас он отчитывал кого-то невидимого за телегой, а страшно было мне.
— Устроились? — гер Обертон в один прыжок залез в обоз и стал осматриваться. — Укрывайтесь плащами, а на лавки постелите одеяла. Они лежат под сиденьем. К обеду будет снег, похолодает… — его взгляд, наконец-то, натолкнулся на нас, а затем скользнул на заплаканную побледневшую Селестину. — Что у вас происходит?
Я отошла от подруги, открывая ему бледную дрожащую женщину. Мучаясь от боли в теле, она все еще плакала, тщетно пытаясь скрыть лицо в ладонях.
— Мы хорошо устроимся гер, не переживайте, — выдохнула она чуть охрипшим голосом. — Ниори, доставай одеяла, я сейчас помогу тебе.
