Ангел для грешника
Мила.
Домой я вернулась, никого не встретив. Мне повезло, что бабушка все еще была занята, поэтому мой странный внешний вид остался незамеченным. Я стала наскоро планировать побег, по-другому это трудно назвать.
Нашла свой старый рюкзак, с которым ходила еще в школу, достала паспорт, стала собирать самые необходимые вещи, и только тут поняла всю абсурдность своей затеи.
У меня ведь даже одежды приличной нет. Да и как я доберусь до города и буду искать Глеба, если даже говорить не могу?
Город. Я ведь его ненавижу и боюсь. Думала, никогда больше не вернуть туда, в эту кишащую людьми и машинами клоаку.
Но там Глеб, а за ним я пойду куда угодно. Сомнения затормозили меня лишь на минуту. Лучше сгину, но попытаюсь сделать хоть что-то. Не могу больше сидеть в неведении. Поэтому решительно собираю самые необходимые вещи, сверху кладу блокнот и ручку, складываю злосчастную газету и тоже убираю в рюкзак. Переодеваюсь в единственное приличное платье, надеваю балетки.
Все, я готова. Теперь самое неприятное. Понятно, что понадобятся деньги. Воровать у бабушки некрасиво, но выбора у меня нет.
Подхожу к шкафчику, открываю шкатулку, и мысленно попросив прощения, беру несколько купюр.
Бабушка. Нельзя оставлять ее так. Она с ума сойдет от беспокойства. Вырываю из блокнота лист, и пишу письмо. Понятно, это не очень-то ее успокоит, но так будет хотя бы честно.
Все. Осталось незаметно ускользнуть из дома, и как-то добраться до города. С этим могут возникнуть проблемы. Но тут сама судьба дарит мне шанс, лишний раз говоря, что решение мое верное.
У двора все еще стоит почтовый фургончик. Что-то задержался мужичок, видимо, проблемы у него серьёзные, раз столько времени сидит с бабушкой. Но мне это на руку. И бабушка не заметила мои метания, и ускользнуть я смогу незаметно. В деревне машины редко замыкают, а старый "пирожок" и подавно не был оснащен такой системой. Поэтому я тихонько вышла со двора, открыла дверь сзади старой машины. Внутри все было заставлено коробками, я с трудом протиснулась внутрь, нашла место между коробками на полу, спряталась там и стала ждать.
Через минут двадцать снаружи послышались шаги, я слышала, как мужичок попрощался с бабушкой. Мне хотелось выскочить и обнять мою любимую бабулю, попрощаться по-человечески, но она никогда не отпустит меня. Поэтому сейчас я мысленно просила у нее прощения. Надеюсь, мы еще увидимся.
Машина трогается, слезы текут по щекам. Мое путешествие рискованно и опасно, но по-другому я просто не могу.
***
Изначально я планировала доехать только до центра деревни, а там уже найти попутку или дождаться вечерний автобус, но по пути к нам подсела женщина. Она просила подвезти ее до города, и мужичок согласился. Такое ощущение, что судьба сама ведет меня к Глебу. Было бы здорово, если бы и дальше мне так же везло.
Вот так я добралась до города. Еще утром я полагала, что впереди еще один бесконечный серый день, а уже через несколько часов какой-то клочок бумаги резко повернул мою судьбу.
Все это хорошо, но я понятия не имею, где оказалась. Я с ужасом смотрю на оживленную дорогу, сотни машин, толпу людей. Все спешат куда-то, и только я стою. Боже! Как же страшно. Как когда-то давно.
Не знаю, куда идти, хочу спросить, но не могу произнести ни слова. Опускаюсь на ближайшую лавочку.
О чем я думала? Дура! Какая же я дура! Достаю газету, смотрю снова на фото Глеба и его жены.
Нет. Я должна найти его, просто посмотреть в глаза. Пусть в лицо скажет мне все. Что я буду делать потом, не знаю. Но иначе просто не смогу жить. Решительность просыпается внутри. Надо что-то придумать.
В газете есть название фирмы, которая принадлежит Глебу. А еще есть фото, где он стоит возле машины, а на заднем плане на здании красуется вывеска "Альтрон" - так называется его фирма. На вывеске есть название улицы, но не видно номера дома. Пожалуй, с этого и начну.
Достаю блокнот, пишу в нем название нужной мне улицы, и просьбу рассказать, как до нее добраться. Решительно подхожу к милой старушке, которая сидит на соседней лавочке. Женщина удивляется, но объясняет, на каком автобусе мне проехать и где выйти.
Только номер дома уточняет, а поскольку я его не знаю, я показываю пальцами цифру один, имея в виду первый дом на улице. Да. Я собираюсь пройти всю эту улицу. Очень надеюсь, что у фирмы Глеба не тысяча какой-нибудь номер.
Мне безумно страшно, непривычно ехать на старом трамвае, хорошо, что каждую остановку объявляет скрипучий голос, поэтому нужную я не пропускаю.
Выйдя на указанной остановке, сразу понимаю, что это окраина. Здесь нет высоких домов, как в центре, какие-то узкие улочки, почти, как у нас в деревне. Но на ближайшем из домов я вижу табличку с названием нужной мне улицы.
Стараясь отбросить страх, иду вперед, считая дома. Один-три-пять. Почему-то дома стояли по одной стороне, и номера были только нечетные. Но это не страшно. Иду вперед. Дома попадаются разные. Большие и маленькие, бедные и богатые. Теперь они располагаются с обеих сторон.
Плохо, что уже начинает темнеть. Очевидно, до ночи я не успею ничего найти. Нужно где-то переночевать. Но где?
Тем временем дома начинают появляться реже, улица теряет четкий строй. Все чаще попадаются поваленные заборы с одной стороны, с другой, похоже, вообще какая-то свалка. Людей здесь мне не попадается, и это даже радует.
Становится совсем темно, когда я замечаю впереди заваленный забор и старый сарай. Похоже, дом нежилой. Решаю спрятаться там.
Прохожу через заросли сухой травы, вдруг оступаюсь, падаю. Больно ударяюсь коленом, чувствую, что ободрала щеку и локоть. Чёрт. Неуклюжая, немая, никому не нужная дура! Понесло меня непонятно куда, непонятно зачем. Почему-то именно сейчас захлестывает дикая обида. Обида на жизнь, на обстоятельства, на Глеба. Вообще на всех. Сейчас я снова, как когда-то давно, скитаюсь по подворотням, грязная, голодная, никому не нужная. Хочется кричать, но я молчу. Всегда молчу.
