Другая
Радости полон мир для того, кто смотрит на всех без вражды и предубеждения.
Индийская пословица
Нэлая
После того, как гости выказали уважение правителю, началось знакомство со мной любимой. Улыбки, иногда искренние, иногда лживые, бестактные вопросы, попытки завуалированно оскорбить — я видела этих людей насквозь, но продолжала улыбаться встречала каждого как друга и соратника. Я покажу, как хороши доннийские принцессы. Как бы ужасно это не звучало, но Нэлаэдара, то бишь я, — лучшее приобретение Прозии за последние несколько столетий. И дворяне понимали это, но всё же были недовольны королевой-чужестранкой. Ну ничего-ничего, мы быстро это исправим...
В конечном итоге смогла сбежать раньше, чем начались танцы. Ко всему прочему жениха тоже уже не наблюдалось — это было ужасным неуважением, но мне только на руку.
Последующие недели превратилась в сплошную мешанину. Столицу посетили проливные дожди, которых здесь, кажется, никогда не бывало. В этом тоже винили меня, будто я помолилась своему богу, чтобы Прозию смыло с лица Донны.
Ну-ну, если бы...
Было предупреждено три, понимаете, ТРИ нападения на мою высокородную особу. Одно отравление и два прямых — попытка подстрелить и зарезать.
В Доннию приказала не сообщать, да и вообще не распространяться по этому поводу, и в такие моменты я радовалась, что на этих землях мои приказы стояли выше отцовских или императорских. Если родственники узнают о покушениях — всё, никакого мирного договора, меня заберут домой и закроют в четырёх стенах. Не сказала бы, что не хочу домой, но я уже прикипела к мысли, что останусь в Прозии навсегда. Обо всём, что происходит со мной знали несколько людей: моя троица синих гвардейцев (выпускники академии отправились в обратный путь, так как практика была официально закончена, но некоторые обещали вернуться), императорская чета (за исключением королевы, «зачем женщине такие подробности»), кто-то из приближённых короля. В отличие от своего наследника, который, между прочим бегал от меня и моего общества по архиважным делам, его величество проводил со мной достаточно много времени, играя в шахматы или просто обсуждая новости. Впрочем, его жена тоже не отставала, затаскав меня по паркам, беседкам и компаниям. Так как никто не мог покинут дворец из-за размытых дорог, компаний было немало. Гувернантку всё же приставили (вот же противный у меня жених!), но через неделю она ушла от меня со словами «мне нечему там учить». Впрочем, это её решение было подкреплено увесистым кошелём золота (чисто случайно).
Во время очередной встречи с Мараном (он просил называть его отцом, чем я не преминула воспользоваться), когда мы обсуждали размытость северных границ Прозии, в покои постучали.
— Отец, вы звали меня? — вошёл Аран и замер, уставившись на меня. Ну привет, дорогой, а где ты был?
— Вы почтили нас своим присутствием, ваше высочество, — хмыкнул король, но ответом ему был лишь осуждающий взгляд. — Да будет тебе, я знаю, что ты очень занят. Ты собираешься куда-то уезжать?
— Да, отец, примерно через неделю я отбуду в Армиору.
Я почувствовала, как начала бледнеть.
— Сейчас это опасно! — выпалила я, перебивая мужчин. — Неужели это так необходимо?
— Я возьму с собой брата и наших воинов, — совершенно проигнорировал меня принц. — Это визит вежливости, армиорцы уже предупреждены.
Я сжала кулаки, уставившись в карты. От Палеи до Россы, столицы Армиоры, примерно полторы-две недели пути, причём на армиорскую землю они ступят уже через неделю...
— Не останешься с нами? Мы обсуждаем очень интересные вещи, — предложил сыну Маран, но тот лишь мотнул головой.
— Прости, отец, слишком много дел. Я пойду.
Дверь закрылась, а я всё ещё сверлила карту взглядом.
— Вам нужно поговорить, — понимающе похлопал меня по плечу мой будущий свёкор. — Иди.
Поразмыслив немного, я всё же решилась на отчаянный шаг и, попрощавшись, пошла за принцем.
— Ваше высочество, — я беспрепятственно вошла в кабинет жениха. — Нам нужно поговорить.
— Сейчас я занят, — он даже не посмотрел на меня.
— Вы выслушаете меня, — заявила, опёршись о его стол. — Посмотрите на меня, — дождалась раздраженного взгляда. — За последнее время на меня было совершено четыре покушения, одно из которых точно спланировано Армиорой. Во дворце было схвачено несколько армиорских шпионов, был подтверждён факт о планируемом нападении...
— Насколько я знаю, король Фанум пытался выкрасть вас и сделать своей женой, — он откинулся на спинку стула и вновь окатил меня презрениям.
— Вы идиот или только притворяетесь? Это было по-ку-ше-ни-е, кинжал лишь чудом не вспорол мне брюхо, задумайтесь!
— Женщинам свойственно преувеличивать...
— Ах преувеличивать? — я была очень зла. Резкими рывками начала развязывать шнурки корсета. Сегодня я была одета не по моде: в юбку и рубашку, закреплённую укороченным корсетом со шнурками впереди. — Преувеличивать, говорите?..
— Прекратите это! — прикрикнул принц, но меня было уже не остановить. Скинув корсет, я приподняла рубашку, оголяя не до конца рассосавшийся шрам.
— А теперь подумайте, какой глубины был порез, если даже спустя столько времени шрам выглядит столь отвратительно? Ваш брат делился со мной кровью, потому что моей во мне было до преступного мало! — пусть знает! Пусть знает, и не смеет больше делать поспешных выводов!
— Что?.. — он, не отрываясь, смотрел на мой живот.
— Он не сообщил вам? А я думала, он докладывает вам о всех моих передвижениях! — оправила рубашку.
— Этот момент он не осветил.
— Так вот, дорогой жених — это было покушение. И я удивлена, что на Армиору ещё не пошли войной.
— Вы хотите войны?
— Нет, но она точно будет, если с вами что-то случится. Мне бы не хотелось овдоветь ещё до свадьбы, ко всему прочему, вы лишаете страну наследника столь опрометчивыми решениями. Оставьте хотя бы брата, или королевство осиротеет.
