Беременна от неверного
– Ну, ну, девочка моя, – мама гладит меня по волосам и продолжает раскачивать из стороны в сторону, – думаю, что это все же какое-то недоразумение. Нужно убедиться, поговорить, а уже потом решать, что делать.
Киваю. Это было бы логичнее всего, но сначала я сделаю все, чтобы мои дети ни в чем не нуждались.
Открываю рот, чтобы рассказать про беременность, но в окне замечаю машину папы Саши и захлопываюсь.
– Рано они что-то, – в замешательстве бормочет мама.
– Видимо, Тим что-то наворотил в очередной раз.
Вытираю остатки своей слабости и смеюсь.
– Это он умеет, – цокает мама и идет навстречу своим мужчинам.
– Пап, да я не виноват! – орет на бегу братец и влетает в дом, скидывая с плеча спортивную сумку.
– Ага, оно само, да? – следом заходит папа Саша и захлопывает дверь, а мы с мамой подскакиваем.
Переглядываемся. Мама пожимает плечами.
– Да он сам у меня бутсу пытался сп…
– Я тебе сейчас дам, сп… – взрывается отчим.
Мама хихикает, а я пока только могу глазами удивленно моргать.
– Спионерил, пап, а ты о чем подумал? – ржет Тим и заходит в кухню.
Стопорится при виде нас с мамой, и на его хитрой мордашке расплывается улыбка. Брат поигрывает бровями и подлетает ко мне. Он выше меня в свои-то пятнадцать. И, вообще, девчонки не дают ему проходу. Блондин с черными глазами привлекает противоположный пол, а брат нагло этим пользуется.
– Хватит там бурчать, пап, тут Маринка приехала. Наконец-то, – бухтит мне на ухо и стискивает до боли в боках.
Ойкаю. Потираю ребра.
– Боже, сколько в тебе уже дури, – притворяюсь недовольной, хотя приятно ощущать внимание брата.
– О, да ладно, твой Наиль тебя посильнее тискает. Я видел, – дергает бровью.
В шутку ударяю его по руке, и Тим начинает ржать на всю кухню. В проеме показывается отчим и сверлит братца недовольным взглядом.
– Слушай, тебя выперли уже из четвертой секции, товарищ, – грозит ему пальцем.
И только потом переводит на меня взгляд, лицо моментально смягчается.
– Смотри-ка, не соврал. Привет, дочь, – сгребает меня в объятия.
– Привет, пап Саш, – обхватываю его в ответ и зарываюсь носом в футболку.
– Надолго к нам?
Неуверенно улыбаюсь.
– До вечера хотелось бы, а там как получится.
Папа Саша качает головой, а потом смотрит на маму и подмигивает ей.
– Хотя на месте Наиля я б тоже надолго тебя от себя не отпускал.
Мама выдавливает улыбку и бросает на меня обеспокоенный взгляд. Показываю ей большой палец, чтобы Тим и папа Саша не видели, и она выдыхает.
– Не могли дом себе поближе взять.
Смеюсь.
– У Наиля он уже был, когда мы поженились. А переезжать – зачем? – пожимаю плечами. – Там меня все устраивало.
– Устраивало? – отчим тут же замечает мою оплошность.
Прикусываю губу, бросаю на маму взгляд, полный отчаяния.
– Саш, ну что ты к словам придираешься? – одергивает его мама. – Оговорилась Маришка, а ты сразу коршуна включил.
Папа Саша прищуривается.
– Смотри мне, если обидит, – поднимает большой палец к горлу и проводит поперек горла, – ну ты сама знаешь, что я с ним сделаю за тебя.
Прикусываю губу и киваю.
– Все в порядке, можешь спрятать хищный оскал, – улыбаюсь.
Садимся обедать, а мне в рот не помещается даже крошка. Тошнота одолевает. Приходится молча попивать водичку с лимоном и следить, чтобы никто не заметил того, что я не ем.
Тим жадно закидывает еду и вскакивает.
– Я погнал, – пересекает столовую и тянется за бейсболкой.
– Куда это ты собрался?
Брат выглядывает с озадаченной мордашкой. Прикрываю рот ладонью и смеюсь.
– Гулять. С пацанами на площадку. Мяч погонять.
Папа Саша сжимает губы.
– В десять дома. В качестве наказания.
Тим надувает губы и с громким выдохом скрывается из виду. Мама облокачивается на барную стойку, которая разделяет кухню и столовую, и хмыкает.
– Суровое наказание – сократить гулянку на часик.
Папа Саша дует щеки и откидывается на спинку стула.
– Кать, ну я тоже был пацаном, и у меня тоже кое-что кипело, не при Маришке сказано. Так что… я ж его все равно хрен остановлю. Через окно вон выпрыгнет.
Мама смеется.
– Что он сделал?
Отчим закрывает руками лицо, и его начинает трясти. Мама подходит к нему и кладет руки на плечи, начинает массировать. А потом до меня доносится смех папы Саши.
