Красные искры света - Джейн Анна
Вроде бы это мелочь, но ему ее еще долго припоминают. С тех пор он хочет быть лучше других. Потому что над теми, кто лучше – не смеются. Смеются они – над худшими.
Мост не кончался. Мост был бесконечным. А возможно, и вел в бесконечность. Яр не знал. Он просто бежал. Он должен бежать.
Уже на последнем издыхании, когда пот застилал глаза, а ноги казались деревянными, Ярослав вдруг вспомнил о том, что дала ему Браслет. И еще вспомнил старые сказки, которые читала ему мама, когда он был маленьким – героям этих сказок добрые чародеи или помощники всегда давали в дорогу какие-то волшебные вещи, которые помогали тем защититься от злодеев. И тотчас он вспомнил, что кольцо не надо кидать. Его надо повернуть. Но куда? Вправо? Влево? Ярослав, ничего уже не понимая, на бегу стал крутить то самое рубиновое кольцо, чувствуя, что задыхается от нехватки кислорода и от страха – в какой-то момент он почувствовал, как запинается, замедляет бег и падает, а мост рушится почти прямо под ним.
Ярослав уже успел попрощаться с жизнью – его мысли неслись так же быстро, как ноги.
«Прости, Настя», – с отчаянием подумал он, что сейчас упадет, однако… Однако ничего не случилось.
Все прекратилось, застыло, замерло. Треск бесконечно рушащегося моста прекратился. И сам мост перестал идти трещинами и крошиться на щепки. Вода во рву окаменела, стала огромной глыбой сапфира, под которым застыли существа, беззвучно тянущие к мосту руки. Воздух тускло заискрился, стал ватным, морозным – казалось, его можно было черпать ладонями.
Мир остановился вместе со временем. Остановилось все, кроме Ярослава. Кольцо и правда замораживало время.
Он с недоверием глянул на перстень, посмотрел по сторонам – оборачиваться, помня слова Браслета, не стал, хотя ему безумно хотелось сделать это. Выдохнул, жадно глотнул воздух и пошел вперед – сначала медленно, недоверчиво щупая ногами мост, боясь, что он вдруг разрушится в единый миг, потом – быстрее, а после – побежал сквозь плотный воздух, скрипящий, как снег зимой, потому что увидел вдруг берег холма, на котором возвышался замок.
«Я спасен», – с радостью, какой-то изломанной и неправильной подумал Ярослав. Ему оставался последний рывок – пара метров. И он готов был преодолеть их за несколько мгновений.
Но Яр не справился с искушением и все-таки оглянулся назад, когда ему оставался шаг. Он увидел за собой целое море, бескрайнее, на горизонте впадающее в небо – почти такого же цвета, но на два оттенка светлее, и полуразрушенный мост.
Стоило ему оглянуться, как торжество вновь сменилось страхом.
Волшебство кольца пропало, словно его и не было.
Мост рухнул – весь и сразу.
Яр лишь каким-то чудом умудрился прыгнуть на берег в тот самый миг, когда дерево ушло у него из-под ног. Он вложил в этот прыжок всего себя, все остатки своей силы и упорства, и когда его ступни ударились о землю, поросшую короткой изумрудной травой, все исчезло.
Ров снова стал рвом, а не морем. И мост, перекинутый через него, восстановился. Ярослав стоял и, не веря собственным глазам, смотрел на это. Будто ничего и не произошло. И только солнце стало ближе к горизонту, а тени – длиннее. Пока он бежал, пришел ранний вечер. А Браслет сказала успеть до заката.
Ярослав, задрав голову, осмотрел черный, вороном нависший над ним замок. Ворота были открыты, а кованая толстая решетка поднята вверх – заходи, кто хочешь, но сам замок доверия и желания оказаться внутри не вызывал. Слишком мрачный, слишком подавляющий. И от каждого камня, казалось, веет холодом. Величественный фасад у ворот украшали статуи – тоже вырезанные неведомым творцом из черного блестящего после дождя камня. Одна статуя была стоящим на задних мощных лапах львом с открытой пастью, вторая – женщиной в высоком колпаке, кои носили дамы в Средневековье. Статуя женщины была выполнена столь реалистично, что Ярослав, знающий цену многим предметам искусства, даже залюбовался ею. Отточенные черты ее лица были ему смутно знакомы, хоть он и не до конца понимал, кто это может быть. В какой-то момент ему показалось, что взгляд у статуи живой. Казалось, они встретились взглядами – человек и замок, глядевший на него через глаза статуи у входа.
Однако стоило Яру присмотреться, как он понял, что ему привиделось – это была всего лишь игра света. По крайней мере, он так себя утешал, с опаской заходя внутрь. И, конечно же, споткнулся – его кроссовка попала в какую-то щель в земле, и сколько бы Ярослав ни пытался вытащить ее – не мог. А в это время решетка стала опускаться вниз – она не летела стрелой, желая пронзить застрявшего прямо под ней Яра, но двигалась неумолимо.
– Твою мать! – заорал парень, делая последнюю попытку выдернуть кроссовку из злополучной щели, но ничего не получалось. А когда он увидел, что оттуда тянется вверх тоненькая ручка, похожая на кукольную, и крепко держит его обувь за носок крохотными, но весьма сильными пальчиками, взвыл, не помня себя от страха. И с силой выдернул ногу, оставив кроссовку в щели. А сам метнулся прочь, едва успев увернуться от острых зубцов решетки, один из которых вонзился прямо в оставшуюся на земле кроссовку, разрывая ее на две части.
Ярослав поспешил прочь по внутреннему дворику, в котором было множество колонн, фонтанов, мостиков и аккуратно подстриженных кустов с темными листьями и черными розами. И пока он оглядывался, кто-то, видимо, весьма пакостный, зашвырнул останки кроссовки ему прямо в голову – не больно, но обидно.
– Вы вообще, что ли, охренели?! – заорал Ярослав. – Это же сказка!
«Прячься», – почудилось ему в легком порыве ветра, что заставил шелестеть розовые кусты.
Ярослав вдруг остановился, решив, что либо все это неспроста, и ему кто-то дает знаки, либо у него потекла крыша. Он согнулся в три погибели, перебежками добежал до массивной колонны и затаился за ней. Оказалось, что сделано это было весьма вовремя. Во внутреннем дворике вдруг появились некие существа, уже знакомые Яру по стычке в лесу. Они стучали копытами, и, повизгивая и хихикая, говорили между собой:
– А где же этот мальчик? Куда он делся? Пропал на мосту? Утонул?
– Решетка опустилась, значит, он где-то здесь! – басом сказал кто-то из них – видимо, главный. – Нужно его найти.
– Наверное, он где-то спрятался!
– Мальчик, выходи! Ау!
– Мы тебя найдем! Выходи!
«Ага, бегу и спотыкаюсь. Надо стать невидимым», – подумал спешно Ярослав, вытащил из кармана гребень и, как девочка, заколол им волосы. Смотрелся он с ним весьма пикантно, но времени думать об этом у Яра не было. Едва только гребень оказался у парня в волосах, он облегченно вздохнул – ему и думать не хотелось, что будет, если эти отвратительные создания заметят его.
«Не стой, иди. Дойди до лестницы», – прошелестел ветер.
Ярослав, который уже перестал чему-либо удивляться, аккуратно вышел из-за колонны и двинулся вдоль холодной стены – к той самой лестнице, которая вела внутрь. При этом он шел на удивление аккуратно и почти беззвучно. Существа, что искали его, ничего не услышали. Они вихрями носились по периметру внутреннего дворика и искали его. Что это были за существа, Яр рассматривать не стал, напротив, прикрыл глаза, чтобы не заметить их, отчего-то чувствуя, что стоит им встретиться взглядами, как его волшебная маскировка спадет.
– Мальчишки нигде нет!
– Нет мальчишки!
– Он нас обманул!
– Я чувствую его запах. Он где-то здесь, – сказал бас задумчиво. – Наверняка он воспользовался невидимой магией. Ищите его! Растопырьте лапы! Ищите всюду! Мальчишка от нас не уйдет!
– Не уйдет, не уйдет, не уйде-е-ет! – взвыли они и бросились искать его вновь. Одно из существ кинулось в сторону стены, около которой стоял Яр. Он не увидел его, но почувствовал приближение – шестым чувством, что ли? И замер.
До лестницы оставалось всего ничего. А существо неслось на него. И вот-вот могло обнаружить.
И тогда Ярослав, вспомнив, как играл в детстве с Дашкой и друзьями в жмурки, молниеносно поднял камешек и со всей силы зашвырнул его в противоположную от себя стену. Глупые существа, что так хотели поймать его, наперебой бросились в сторону шума, явно решив, что Яр споткнулся и упал. А он, не жалея себя, пулей кинулся к спасательной лестнице и взлетел на нее за несколько секунд.
