Брак по расчету. Я развожусь!
— Да ты сумасшедший! — шутливо бью локтем в бок Диму, который не отходит от меня. А наоборот, нагло берет за руку и тянет за собой на выход. — Какого черта прицепился ко мне? Я не хочу с тобой сниматься! Да это просто невозможно!
— Да ладно, Мили. Не пали контору, дорогая. Если бы ты была против, то сейчас всех на ноги подняла бы, что не хочешь со мной сниматься. Как это сделала с тем гаденышом. Как его там... Снова имя забыл.
— Герман, — хмыкаю. — С чего ты решил, что я всех на ноги подняла? Не было такого.
— Слушай, кактус ты мой прекрасный. Я когда шел к отцу... Надюшу увидел с твоим бывшим. Они о чем-то упорно спорили. Германчик твой говорил, что сниматься должен он. При любом раскладе. А Надюшенька Вениаминовна извинялась. Ты бы видела... Они стали мертвецки бледными, когда меня неподалеку заметили, — хохочет парень.
— Ты подслушивал их разговор?
— Я просто очень хотел знать, почему твое имя они произносят так часто. А паренек вообще матерился, — последнее Дима цедит сквозь зубы. — Ладно, за это он обязательно расплатится. А сейчас, — он останавливается у огромного окна холла. — Ты же хочешь, чтобы он горел в аду? Так прямо жалел, что изменил тебе с куклой искусственной?
Нет, мне пофиг, честно говоря. Но да, хотела бы, чтобы он не думал, мол, я реву по нему, волосы себе рву. Это же не так. А он самодовольный засранец. Я уверена, что при общих знакомых он себя в грудь бьет и орет, как я плачу в подушку, хочу вернуться назад.
Дима стоит напротив меня. Смотрит прямо в глаза и при этом слегка улыбается. Заправляет прядь моих волос за ухо, а дальше вообще... Так нежно обхватывает мое лицо ладонями, что я просто теряюсь. Это действительно смахивает на короткий видеоролик, правда, замедленная версия. Беркутов наклоняется и прижимается губами к моим. Целует, не торопясь, просовывает язык в мой рот. А мне просто стонать хочется. Черт!
Не понимаю, почему мое тело так реагирует на этого мерзавца. Но я, не задумываясь, отвечаю, зарываясь пальцами в его волосы.
— Сейчас нас начнут снимать со всех сторон, — тихо шепчу я, пытаясь отдышаться. — Отпусти меня, Дима.
— Он все еще там, — отвечает хрипло. — Лучше было бы продолжить, конечно. Но ладно... Думаю, этого достаточно. Все, что надо было, он понял.
И снова он берет меня за руку, и мы идем к выходу. Пусть до меня не сразу доходит, о чем говорит Дима, но, когда проходим мимо Германа, все становится на свои места.
— Ты меня из-за него, что ли, поцеловал?
— Угу, — ухмыляется. — В машине поцелую для себя. Как хочу я. Там... Была тренировка нашего будущего рекламного ролика.
Нет, ну действительно артист. По жизни, как сказал Сергей Владиславович.
Мы идем к машине Димы. Я невольно сравниваю его с Германом. Тот не относился ко мне с таким теплом, лаской. Беркутов не отпускает мою руку. Такое ощущение, будто он думает, что я сбегу. Или же меня отнимут у него.
— Милена? — доносится до меня тихий голосок со стороны. Оборачиваясь, смотрю в глаза темноволосой девушки, не припоминая, откуда я ее знаю. Разглядываю ее хмурым взглядом. — Я Полина. Не узнала... — грустно улыбается она.
— Полина, — снова хмурюсь.
— Ага. Америка. Ты, я и Алина. Несколько лет назад.
— Ах, черт, — бью ладонью себя по лбу. — Полина... Как же ты изменилась. Похудела сильно. Выглядишь измученной.
Я буквально забываю о присутствии рядом со мной Димы, на которого и переводит взгляд Полина. Мы были с ней очень близки. Правда, она вышла замуж, и мы как-то потеряли связь.
— Я бы не хотела вам мешать. Можем потом где-нибудь встретиться? — смущенно улыбаясь, выдает она. — Мне сейчас бежать надо. Иначе опоздаю. На работу устраиваюсь.
— Да, конечно. Подожди, визитку дам. Ты мне позвони, хорошо? Обязательно звони, — ковыряюсь в сумочке в поисках маленького листочка. Наконец нахожу.
— Обязательно. Мне есть о чем с тобой поговорить. Даже не верится.... Что мы так встретились. Подарок судьбы, наверное.
Полина снова разглядывает меня, а также Диму. Но тот смотрит куда-то вдаль.
— Эй, ты чего? — щелкаю пальцами перед его носом, как только девушка отходит от нас. — Кого ты там увидел?
— Знаешь, Мили, — выгибает бровь Беркутов. — Твой бывший случайно не маньяк? Слушай, он слишком странный. Не ведет себя как влюбленный в свою девушку. Он будто с ней вынужден остаться. Ты интересуешь его больше. Пусть он и ведет себя как настоящая скотина. Но... Поезд уехал. Ты теперь моя.
Фары автомобиля Димы моргают. Он открывает дверь, приглашает меня сесть. Я еле сдерживаю улыбку. Нет, мне определенно нравится его напор, самоуверенность. А еще откровенность. Все говорит напрямую, в лоб. Как и я, впрочем. Есть у нас, оказывается, хоть что-то общее.
Парень садится за руль, заводит двигатель. Но ехать не спешит. Наклоняется, крадет поцелуй.
— Дима! — восклицаю я. — Не перегибай!
— Тебе же нравится, Мили, — будто специально меня так называет. В кайф ему, да, когда я злюсь? — Не отказывай себе в таком удовольствие.
— Да с чего ты решил, что мне нравится? У тебя слишком длинный язык, который мне чуть ли до горла не доходит! Задохнусь и умру раньше времени из-за тебя.
— От наслаждения если только, — смеется, откидываясь на спинку сиденья. И опять эти ямки на его щеках... Да Господи... Ведь не впервые вижу такое у парней, но почему ему они так идут? — Знаешь ли, никто не жаловался на мой язык. Ты уж тем более не имеешь права. Скоро он тебе еще покажет, что такое настоящее удовольствие.
Блин. Ну это же не то, о чем я думаю? Мысленно снова бью себя по лбу. Милена, у тебя реально крыша уже едет. Потому что ты разные позы у себя в голове вообразила. С этим мерзавцем! Такого рода сумасшествия ты себе никогда в жизни не позволяла. Что с тобой творится сейчас?
Это все Беркутов! Однозначно он!
— Ты попала в точку, — выезжает на трассу Дима.
— Что?
— В точку, говорю, попала. Да, я имел в виду именно то, о чем ты сразу же подумала. И покраснела.
