Ад, или Александр Данилов
Дина долго стояла у окна. Все спали, а у неё появилась возможность подумать обо всём, пока никто не мешал.
Неправильно всё вышло, ой как неправильно. Не может она взять и вот так загубить жизнь Саше. За что? Он ей никогда ничего плохого не делал. А что Катюшу она от него родила, так то счастье. И дочка пошла вся в отца. Кого угодно Дина могла винить за своё одиночество, но только не его. Сама уехала, сама обманула, сама не сказала о беременности. Это потом - когда узнала, что он женился на Лене, - выла в голос в подушку, жить не хотела. Но жила, ради дочки. А теперь что? Повидались и хватит! Отвадить его надо, чтобы не дай бог правды не узнал.
Только как прогнать, если держать обеими руками хочется?!
- Что же мы наделали с тобой, Сашенька! – шептала она, прислонившись лбом к холодному стеклу. - Что же наделали! Как отпустить тебя… Не хочу, чтобы знал правду. Помни меня сильной, такой, какую любил. Мне теперь и умереть не страшно…
Так стояла и плакала, глядя в окно на дом свекрови, где спали два её сына от Павла.
Вздрогнула от неожиданности, когда ладони Данилова опустились ей на плечи, обернулась, обвила шею любимого мужчины руками, уткнулась лицом в грудь и всё шептала:
– Прости меня, Саша…
От близости любимого кружилась голова, а в ногах ощущалась мелкая дрожь. Его взгляд пробирал до мозга костей, пробуждал давно забытое желание. Здравый смысл исчез. Остались только они, их взаимное притяжение и чувство, одно на двоих. Дина не ожидала от себя, что может вот так просто попросить:
- Поцелуй меня, пожалуйста.
Очень хотелось запомнить вкус его губ, получить каплю наслаждения и любви. Нет, не ушло их взаимное притяжение, не пропало и не растворилось в прожитых врозь зимах и вёснах!
Сашу не нужно было долго просить. Он ворвался в неё горячим дыханием, собственнически прикусил губу, скользнул языком в рот, как полноправный хозяин. Она же отвечала как могла, не уступая ни в чём.
- Я больше не отпущу тебя, Дина, - прошептал Данилов прямо в губы.
А ей казалось, что она летит. Их поцелуй переворачивал мир, заставлял сердца биться в одном ритме. И Дина верила, что Саша её действительно больше не отпустит, что ей выпало счастье умереть рядом с самым дорогим и любимым человеком.
- Не отпускай меня, Саша. Не отпускай, я так долго ждала тебя…
***
Дина проснулась рано. С трудом сдвинула с себя тяжёлую мужскую руку и осторожно выбралась из Сашиных объятий, пытаясь не разбудить. Счастливая улыбка не сходила с лица при воспоминаниях о том, что они творили прошедшей ночью. Но пора было вставать - мальчики должны скоро вернуться от бабушки. Она накинула на себя халат, повесила подобранную с пола Сашину одежду на стул и прошла на кухню, помочь Кате. Дочь уже хозяйничала. Дина обратила внимание на её резкие, как будто рванные движения. Аж молоко из кастрюльки выплёскивалось - с такой силой мешала она кашу. Уж кого-кого, а своего ребёнка Дина знала как облупленного. Катя злилась.
- Мам, ты совсем крышей поехала? - спросила девочка с дрожью в голосе. - Я Данилова этого для дела привезла, а не для того чтобы вы трахались всю ночь. Вот ты мне скажи, оно тебе нужно?
Дина растерялась, такого откровенного осуждения со стороны дочери она не ожидала.
- Почему ты считаешь, что мне не нужны внимание, ласка, не нужен любимый мужчина рядом? Почему, Катя? Мне всего тридцать пять лет. Я, как любая женщина, хочу быть желанной и счастливой.
- А если залетишь? Что тогда? На аборт пойдёшь? Или с собой нерождённое дитя забрать хочешь? Да и вообще, как ты могла с ним… - Катя скривила лицо. - Мама, ну нельзя же так!
Дина опустилась на стул. Её затрясло и она схватила одной рукой другую, чтоб немного унять дрожь.
- А как можно, Катя? Ты озвучь перечень того, что мне можно делать, а что - нет.
- Мам, ну ты что? - Катя выключила газ под кастрюлькой и подошла к матери, присела на корточки, положила голову на колени Дине. – Мам, ты что, правда его любишь? Ну прости, пожалуйста, не подумала я. Ну, мам!
- Что у вас тут происходит? – раздался из коридора голос Данилова. – Девочки, вам не кажется, что пора уже мне объяснить, что происходит.
Катя вскочила на ноги.
- Что вам объяснять? Вы же заранее на всё согласились, – довольно ехидно произнесла она и попыталась посмотреть на Данилова свысока, несмотря на то, что он был много выше её.
- Так должен же я знать, на что согласился. Время идёт, а о ваших планах ещё и слова сказано не было. Спрячь колючки, дочь, – миролюбиво ответил он, а потом с улыбкой добавил: – У меня тоже кое-какие планы созрели.
- Какие? – Они спросили одновременно, только Катя с возмущением, а Дина с грустью.
- Дина, я спросить тебя хочу… И не подумай, что я шучу, нет.
Сердце замерло. Дина отчётливо поняла, что он догадался. Саша хороший врач, очень хороший, а потому и слабость в руках заметил, и понял, что с ней далеко не всё в порядке. Сейчас задаст свой вопрос и уедет. И больше она его никогда не увидит. Стало страшно, Дина забыла, что ещё совсем недавно хотела именно этого, чтобы уехал Саша - совсем, навсегда, - хотела спасти его от себя, от доли своей горькой. А теперь эгоистично боялась его потерять.
Кому и что она доказывала своей жизнью непутёвой? Вот она, вся правда, на поверхности лежит - нет ей жизни без Данилова.
О чём только свекровь с Катей думали, когда план свой сочиняли! Явно не о её чувствах. Катя не понимает мать, да и куда ей - молодая совсем, любви не попробовавшая.
Мысли неслись в голове Дины со страшной силой, путались, наскакивали друг на друга. А сердце стучало в висках страхом.
- Спрашивай, Саша.
Дина аж глаза зажмурила, до того боялась услышать вопрос о своём состоянии.
- Ты замуж за меня пойдёшь? – раздался в кухне уверенный голос Данилова.
Страх отпустил, и Дина улыбнулась.
Как часто ей снилось это, и вот теперь… Неужели это правда? Мечты сбываются…
