Герцогиня Пять Мешков
- Иди, спи, - буркнул Бертран, отдергивая руки. – Завтра я найду тебе другую работу. И тут герцог задумался. Было всего два варианта. Горничной в замке и работницей в поле. При мысли о том, как его башня падает вниз, разбивая статую тролля, Бертрану стало нехорошо. Поля были далеко. Быть может, привычный крестьянский труд у нее получается лучше? Мэртон же еще не пришлось стирать с карты земель. - Будешь работать в поле, - приказал Бертран, глядя в ее глаза. - Буду! Я уже работала в поле! – обрадовалась Пять Мешков, собирая руки на груди и улыбаясь. Она поковыляла в свой амбар, со скрипом прикрывая дверь. - Знаете, - послышался голос Гиоса, который подошел к герцогу сзади. Мрачный взгляд Бертрана полоснул его, мол, тебе чего? - С полем вы, однако, дельно придумали. Да вот беда. Тяжкий труд в поле быстро угробит девочку, - заметил старик, заглядывая в лицо герцога. – Она в поле долго не протянет. Вы взгляните, какая она хрупкая. А там тяжкая работа, в поле, под палящим солнцем… - Если ты пытаешься разбудить мою совесть, то можешь бросить цветы на ее могилу, - огрызнулся герцог в привычном ему мрачном тоне. – Пусть пашет, как другие. Только подальше от моего замка. - А я думал, что вы смягчились. На этой неделе даже никого не убили, - вздохнул Гиос, который в силу возраста уже мог говорить правду в глаза. – А на той неделе сразу троих! Про вас и так много чего рассказывают. Главное, чтобы слухи про вашу жестокость до короля не дошли… - Мои крестьяне, что хочу то и делаю, - мрачно произнес Бертран. - А вы так обнимали ее… - вдруг заметил старина Гиос. Герцог коршуном бросился на него, схватив старика за грудки. Ноги старика приподнялись над землей, а сам он как-то даже обмяк в могучих руках хозяина. - Я ее не обнимал. Я ее держал, - прорычал герцог. – Пока я ее держу, она ничего не натворит! Просто держал! - Тогда держите ее почаще, - усмехнулся старик, которого бережно поставили на место. Гиос отряхнулся и вздохнул, ковыляя в сторону сокровищницы. *** И, все-таки, он скучал! Я дошла до примятой лежанки, улыбаясь. Эх, будет что внукам рассказать! Как за их бабкой сам герцог ухаживал! Ну, я, конечно, в старости приукрашу. Не без этого! Скажу, что подарки дорогие дарил, на коленях за мной ползал. Но это будет в старости. А как маразм придет, так сяду мемуары писать. С маразмом лучше пишется. Хорошо, что папка меня читать и писать научил. Вот и буду писать… Лежа на соломе, я видела звезды сквозь прореху в крыше и мечтала. - И пусть даже не думает! Я - девушка приличная! – выдохнула я очень строго, словно герцог прямо сейчас ко мне руки тянет. – Как бы не подлез, все равно по рукам получит. Мне еще замуж выходить! А кто меня потом после герцога возьмет? Чтобы муж меня всю жизнь попрекал! Мама, хоть и вдовой была, но папе девственницей досталась! И я так собираюсь замуж выйти девственницей. Немного поворочавшись, я уснула. Утром меня разбудил стук в двери, а я подскочила, одергивая платье. - В поле! – буркнули мне. – Одну тебя ждем! Приказ герцога. Я вышла и увидела мрачных крестьян, которые смотрели на меня злобно. Видимо, дракона испугались. Или тоже хотели, чтобы их герцог пообнимал! Мы шли по горной дороге, а я любовалась снежными шапками и думала о том, теперь буду работать хорошо! Чтоб прям придраться было не к чему и герцога не расстраивать. Надо мной пролетела птица, а я улыбнулась, видя ее крылья. И снова вспомнила герцога. Узкие горные тропки петляли, ведня нас на высокогорное плато, где размещались герцогские поля. - Ого! – удивилась я, видя, сколько тут полей. Огромные горы защищали урожай от ветров, поэтому росло тут все ого-го как быстро! - Я обещаю, что буду работать хорошо! – пообещала я, глядя на небо. - Честно-честно! Солнце палило нещадно, но я упорно работала. Работала наравне со всеми, пожиная пшеницу и складывая ее в снопы. Вокруг меня никого не было, ужасно хотелось пить, а я чувствовала, как солнце напекает макушку. - Еще чуть-чуть, - шелестела я пшеницей, ощущая, словно мне на спину положили горячий камень. Изредка горный ветер гулял среди золотой пшеницы, заставляя ее шелестеть вокруг. Пот катился градом, но я продолжала работу. - О! Опять горные тролли всю пшеницу истоптали! Кто бы их с поля отвадил! – бурчал рядом загорелый крестьянин, сгружая сноп колосьев на одну из телег. - Да не говори! – откликнулся еще один. – Всю герцогскую пшеницу истоптали. Носятся тут, как кони угорелые! А герцог за эту пшеницу прибьет! Сколько крестьян вниз полетело, пока выяснили, что это тролли. «А я ведь с утра ничего не ела!», - опомнилась я, тяжко вздыхая. От голода посасывало под ложечкой и желудок урчал, как дракон. Но я продолжала работу. У нас тоже иногда в огороды тролли с гор забредают. Весь урожай истопчут, все переломают. На то они и тролли! Зато мы научились их в Мэртоне отгонять! Как отвадили, так больше ни одного тролля в Мэртоне нет!
