Малявка
Дядя Коля как обычно выгуливал Графа, я кратко поздоровалась и, не искушая судьбы, быстро скрылась в подъезде, хотя кажется, сегодня пес был более дружелюбен, чем обычно. Дома было тихо, лишь телевизор играл в комнате отца.
Я переобулась в тапки и прошла на кухню, где уже весь стол был уставлен пустыми бутылками из-под алкоголя. Что же я даже не удивлена тому, куда ушли все мои деньги. В холодильнике пусто.
- Полина! – раздался пьяный голос отца.
Отправив последнюю бутылку в мусорное ведро, я прошла в комнату. Папа сидел на диване и смотрел какой-то фильм, увидев меня, тут же убавил звук и измерял мою фигуру стеклянным взглядом.
- Что? – я не хотела разговаривать с папой ни сейчас, ни потом, тем более, когда он в таком состоянии.
- Что значит «что»? Габриель остался доволен? Говорил что-нибудь про мой долг? Надеюсь, я теперь прощен?
Это было слишком, даже для него. Я терпела всё это время, я терпела и пыталась стать той примерной дочерью, которой можно гордиться, которую наконец-то можно заметить и похвалить. Безупречное поведение, пусть не самые безукоризненные баллы, но всё же высокие настолько, насколько это было возможно. Я учувствовала в разных олимпиадах и чего они мне стоили, когда я приходила на них. Вокруг столько незнакомых людей, меня всю трясло от страха, да так, что даже кровь из носа временами шла. Я занимала призовые места, приносила домой грамоты в надежде, что папа похвалит меня, но сталкивалась лишь с полным безразличием. Это всё пустяки, которые если невозможно забыть, то можно хотя бы смириться. Но это… Эти вопросы. Чаша моего терпения переполнилась окончательно.
- Т-ты сейчас это серьезно? – я ненавидела себя за то, что даже в такой ситуации не могла не заикаться.
- Нет, бл*ть, шучу, - папа ударил себя по колену. – Отвечай на мои вопросы!
- У нас н-н-ничего не было! Понятно?! Он отпустил меня и просил передать, чтобы… чтобы ты ему перезвонил, - мое сердце колотилось как ненормальное. Я никогда не позволяла себе в таком тоне разговаривать с отцом, но иначе в этой ситуации просто не получается.
- Что ты сказала? – папа, пошатываясь, поднялся с дивана и медленно подошел ко мне. От него разило сигаретами, перегаром и спиртным. Желудок неприятно сжало, а к горлу подкатила тошнота.
- Что слышал, - мой голос мгновенно потерял былую уверенность.
- Тупая идиотка, - я увидела, что отец замахнулся, а затем перед глазами всё поплыло. – Никакого толка от тебя нет, как и от твоей мамаши!
Удар пришелся мне прямо по лицу, он оказался неожиданно сильным, и я упала на пол. Горячая волна боли сосредоточилась в щеке, а во рту тут же образовался металлический привкус крови. Кажется, я прокусила себе щеку.
- Лупить тебя надо, - папа склонился надо мной и я, опасаясь очередного удара, попыталась отползти назад, но тяжелая рука ухватила меня за плечо, буквально вдавливая в пол. – Тупая овца! Вся в свою дебильную мамашу!
Он продолжал кричать на меня, его слова звучали неразборчиво, но свирепый взгляд и крики были красноречивей любых слов. Меня всю трясло от страха, я даже плакать не могла, настолько был велик шок.
- Вали к себе! Вали нахрен с глаз моих! – отец рывком поставил меня на ноги и вытолкал из своей комнаты, хлопнув дверью.
Я быстро скрылась в своей спальне, впервые серьезно задумавшись над тем, что хочу убежать куда угодно хоть на край земли из этого ада.
