Я тебе объявляю войну
- О чем задумалась, Викуль?
- А? Что?
На следующий день, в обед, мы с Машкой сидели в «Арго» - я ковыряла вилкой овощной салат и пыталась отогнать гнетущие мысли.
На работу я пришла рано - надо было всё же проверить, не оставил ли Морозов беспорядок, но никаких следов вчерашнего происшествия на кафедре не обнаружилось.
Я еще не решила, как буду себя вести с этим типом. Вообще-то для осуществления моего плана придется с ним помириться - перенести еще одно унижение, но пока я была не в состоянии это сделать. Как и думать про свое будущее.
В первой половине дня Морозов заскочил на кафедру всего лишь на пару минут - на меня и не посмотрел, да не очень и хотелось. Зато теперь, как только мы с Машкой решили пообедать, он тут как тут.
Пришел в одиночестве, но не успел присесть, как его со всех сторон окружила стайка студенточек: две плюхнулись рядом и две - напротив.
- Да так - ни о чем, - ответила я Машке.
- Кстати, - спросила она, хотя это было совсем некстати, - чем там закончилось дело с вином?
- Мария, - я показала ей кулак, - клянусь, еще раз вспомнишь про вино, и я убью тебя!
- Какое еще вино? – к нам подошел Андрей.
- Я тебе потом расскажу, - Машка заговорщически ему подмигнула.
- Андрей, да не слушай ее, Мария чудит.
- Я вчера несколько раз заходил на кафедру, но тебя не было, - Андрей присел рядом с нами и вытащил какую-то коробочку, - вот, как и обещал. С днем рождения!
- Что это? – я открыла коробочку. – Вау!
- Что это? - Машка тоже заглянула внутрь.
- Медальон Анны Болейн, - пояснила я ей.
- Точнее - реплика, не переживай. Заказал на Ebay.
- Мог бы и не объяснять, и так видно. Продают их там небось пучок за пятачок, - выдала вредная Мария.
- Маша! Не в этом же дело! - я повернулась к Андрею, - спасибо, Андрюша!
А потом вытащила медальон и надела его себе на шею. Нечаянно повернув голову, заметила, что Морозов, не мигая, смотрит на меня. Чего уставился? Я отвернулась.
- Ох, - вдохнула Машка, - надеюсь, ты не закончишь, как эта Болейн.
- Маша!
- А что? Андрей, странный подарок. Ты совсем не знаешь, что нужно женщинам.
Я засмеялась.
- Маш, Андрей-то как раз и знает!
Та поджала губы:
- Ах, ну да, точно. Он же любовные романы переводит, - в этой фразе я уловила снобизм, а потому поспешила перевести разговор на другую тему.
После обеда я вернулась на кафедру. Морозов несколько раз заходил туда, но на меня больше не смотрел и тем более не заговаривал со мной. Ну и ладно. Мне всего лишь нужно было продержаться еще неделю до осуществления намеченного плана.
Что будет через неделю?
Я, конечно, сильно завралась перед родственниками, но сказала и кое-что правдивое.
У нас действительно в скором времени намечалась международная конференция по английской литературе. И я собиралась подменить основную часть доклада Морозова прямо перед его выступлением. Если он ничего не соображает, то после этого и двух слов связать не сможет.
А о том, что он всё же что-то соображает, я и думать не желала.
В день конференции снова начался ливень, и я опоздала. На кафедре почти все уже были в сборе.
Беседина меня отругала, я извинилась, немножко повертелась рядом с Денисом Сергеевичем и увидела, что доклад лежит перед ним на столе - ура! Теперь - дело за малым. Выскочив за орудием преступления - стаканчиком кофе, я вскоре вернулась и подошла к своему врагу.
- Денис Сергеевич, - вкрадчивым голосом произнесла я и чуть ли не книксен сделала, - немного с опозданием, но всё же... я хотела извиниться за свое поведение, слишком погорячилась тогда. Простите.
Кажется, он обрадовался, дурачок.
- Виктория, у меня ведь даже не было возможности договорить. А я хотел…
- Обязательно договорите, Денис Сергеевич, - я лучезарно улыбнулась, - а пока - вот. Принесла кофе, вы же любите?
С размаху я поставила стаканчик рядом с докладом. Надо ли говорить, что крышка была закрыта неплотно? Только я не рассчитала: стаканчик перевернулся и, залив доклад Морозова, скатился ему на колени.
Упс. А вот такое я не планировала, это уже нехорошо.
- Ви-и-и-ка! - завопила Беседина-старшая, - да что же ты такая неловкая!
- Ой! Денис Сергеевич, простите! Простите меня, пожалуйста, извините! Вы сильно обожглись? - запричитала я.
- Ладно-ладно, успокойся. Бывает, - примирительно сказал Морозов.
- Ой, ну как же это! Ох! И доклад! Погодите, я сейчас новый распечатаю.
- Как же, как же, распечатаешь, - продолжала возмущаться Беседина, - у нас принтер почему-то не работает.
Почему-то? Ха-ха, да это ж я его накануне и вывела из строя. Хочу заметить - временно, ибо вообще-то не собиралась портить казенное имущество.
- Мне тоже нужно свой печатать. Сейчас схожу на другую кафедру.
Морозов дал мне флешку и я отправилась к Машке. Конечно, внаглую, бесследно убрать половину доклада я не могла. Просто взяла часть своих листов и вставила в доклад Дениса Сергеевича, а его листы вставила в свой. Типа (если дойдет до серьезного разбирательства) - я уронила бумаги, а потом неправильно их собрала.
Конечно, это не объяснение, а детский сад. Но если все пройдет, как надо, то и не придется объясняться. Свой доклад я при этом выучила наизусть - буду выступать просто по плану.
Вернувшись на кафедру, я сунула Морозову бумаги и еще раз извинилась. Он просмотрел план и первые страницы - дальше листать не стал. Я вздохнула с облегчением, но когда мы все пошли в конференц-зал, сердце сжалось. Что сейчас будет?
А дальше было вот что. Морозов выступал пятым. Начал он довольно бойко, а затем, дойдя до подмены, замолчал. И уставился на меня. Я опустила глаза. Не знаю, сколько прошло времени - возможно, всего несколько секунд, но казалось - вечность. И вдруг… он снова заговорил. Как ни в чем не бывало.
Черт возьми, черт возьми, черт возьми! Мне конец.
