Вернуть жену
Шитьё и вязание успокаивают меня. Только благодаря мыслям о малыше я держусь. А ещё запрещаю думать про его отца. Хотя вообще-то отцом уже и не считаю. Не после тех злых слов про нашу кроху.
Фарида будто чувствует мой настрой - весь вечер находится рядом под разными предлогами. Даже уговаривает позволить ей помочь с распашонками. Мы вместе раскладываем материал в гостиной. Все идёт отлично, пока на экране телевизора не мелькает фото Амирана.
Он не один. Рядом с ним красивая женщина. Он придерживает ее за локоть, и они оба, улыбаясь, что-то отвечают журналистам.
- Кто это? - невысказанный вопрос, который повисает в воздухе.
- Ну, что ты, дочка, - обеспокоенно говорит женщина. - Ты чего? Ну, подумаешь, стоят они рядом, между ними же ничего не было такого…
Резко оборачиваюсь к ней.
- Не было? Вы ее знаете?
- Да как сказать… - мнется та. - Приезжала пару раз. Вроде деловой партнер.
Снова перевожу взгляд на экран и буквально заставляю себя смотреть. Запоминаю каждое мгновение, каждый кадр.
Вот, значит, как… Я ведь смирилась. Приняла, что у Амирана другая. Научилась жить без мыслей о нем. Но он ворвался и растоптал мою жизнь. Ради чего? Что еще ему нужно от меня? Бизнес? Так ведь он собирался разводиться, значит, больше навязанная жена ему ни к чему. Тогда что? Потешить свое самолюбие? Наказать за то, что посмела сбежать первой, а не дождалась, когда он бросит мне подачку и с позором отправит к родителям?
Девица эта между тем льнет к своему якобы партнеру совсем не по-деловому, очень даже…
Не выдерживаю. Отворачиваюсь и, собрав волю в кулак, возвращаюсь к вязанию.
Мне все равно. Мне совсем все равно. Пусть хоть с ней, хоть еще с кем.
Лишь бы меня отпустил.
Не верю я в его внезапно прозревшие чувства. Даже если та часть сердца, что до сих пор глупо верит в чудо, желает этого.
Нет. Амиран сделал свой выбор. А я должна сделать свой. И как только появится возможность, свяжусь с Ольгой. Может, она снова захочет мне помочь сбежать от мужа.
- Ася, не бери в голову, - тихо произносит Фарида. В ее взгляде такое сочувствие и понимание, что я невольно вспоминаю маму. Она всегда меня утешала. Но что она думает теперь обо мне?
Феликс пообещал, что родители будут знать, что я жива и со мной все в порядке. Я не хотела, чтобы они переживали обо мне. Но подозреваю, что вряд ли бы они приняли меня обратно.
Пару раз закрадывалась мысль рискнуть и позвонить им. Но когда у меня стал появляться живот, я вдруг четко осознала - они меня не примут. Ни меня, ни моего ребенка. Ведь если Амиран уверен, что я его нагуляла, они, скорее всего, тоже будут так думать.
Так устроен этот мир - правда за мужчинами.
До самого позднего вечера я все жду, что Казаев приедет, и я смогу с ним поговорить. Увиденный репортаж подтолкнул меня к мысли, что стоит попытаться узнать причину, по которой бывший муж удерживает меня здесь.
Но тот не приезжает даже за полночь. А я просто засыпаю, так и не дождавшись. Только когда под утро малыш начинает активничать, невольно просыпаюсь.
Ещё очень рано, но мне хочется пить, и я все же выхожу в коридор. Сонно зевая, заворачиваю за угол и торможу. В холле стоит Амиран. Уставший, судя по всему. И в груди шевелится кое-что позабытое - желание позаботиться. С трудом подавляю неуместный порыв и уже собираюсь сказать хоть что-то, чтобы нарушить неловкое молчание, как замечаю следы помады на рубашке.
Болезненный укол в сердце даже не становится неожиданностью.
Он был с ней…
Он провёл ночь у неё…
С ней. С той самой.
В ушах начинает шуметь, и я просто сбегаю обратно к себе.
Горькое осознание правильности моих догадок больно резонирует. Я ведь понимала, что все так. Не глупая. Тогда почему так больно?
Малыш беспокойно толкается, кладу ладони на живот, успокаивая его.
Мой сыночек. Только мой…
Я найду способ уберечь тебя и сбежать. Снова.
