Принца нет, я за него!
Мы развернули нашу карту и пометили карандашиком еще одно королевство. Я изумленно смотрела на наши владения. Ничего себе! За три месяца мы фактически завоевали мир. Без войны, без террора, без лишних жертв. Гуманно. Шантажом, обманом, угрозами.
- Осталось два королевства, - вздохнул Фей, показывая куда-то на самый север карты, где на самом верху, омываемом холодным морем, располагалась страна вечных снегов. От одного взгляда на белую шапку, мне стало холод-д-дно.
- Так, одно я вижу. А где второе? - спросила я, приглядываясь и разглаживая карту руками.
- Вот, - крестный усмехнулся и показал пальцем на какую-то точку на карте, - Если с холодильником все можно решить достаточно быстро, но здесь все будет очень и очень сложно.
- И ты думаешь, мы не завоюем эту ма-а-а-алютку? - прищурилась я. - Или они всем населением закроются в одном туалете и будут орать «Занято!»? Максимум, что они смогут сделать, так это спустить на нас какого-нибудь Шарика.
- Пока пытаешься свернуть горы, главное - не свернуть шею, - ядовито заметил Фей, тоже приглядываясь к точке на карте. - Поверь мне, это будет твоим худшим приключением. А встреча с тем, кому оно принадлежит, тебя сильно порадует. Ладно, вернемся к морозильнику. Как там говорится? Местные достопримечательности - желтый снег и ... все. Так что наш «Титаник» берет прямой курс на айсберг. И чтобы на него не напороться, я схожу на разведку.
Не знаю, но мне почему-то было очень тревожно. И отпускать котика одного мне не хотелось. А еще меня беспокоила одна мысль. А уж не феи ли виноваты в гибели его мамы и папы?
- Как погибли твои родители? - задала я давно мучащий меня вопрос, заглядывая крестному в глаза. - Если не хочешь, то можешь не рассказывать, но ... Просто я так понимаю, что твой папа был явно не промах, но как-то так получилось, что он не смог уберечь свою любимую...
- Их убили феи. У этого магического гадюшника на мою маму были особые планы, но тут вмешался папа, став ее законным супругом, и все «усе пропало, шэф!». Примерно со словами: «Выкуси, голубятня!», мой папа пояснил феям, что в их жизнь пернатым лучше не вмешиваться, - сладко заметил Фей, прикрывая глаза. - А парочке особо рьяных, сразу дал по клюву. Феи пытались и так, и эдак, но папа не давал им никакого шанса. А потом родился я. «Милый, а может не стоит учить котенка магии? Он еще совсем маленький!» - жалобно спрашивала мама, глядя на то, как по комнате ползает крылатая жаба моего собственного изготовления. «Надо, мой любимый ингридиентик, надо!» - усмехался папа, обнимая мою маму и следя за моими успехами. - «Мы отлично сэкономим на игрушках!». Как говорили мои выжившие родственники, на которых я иногда поглядывал с явным интересом, прикидывая, долетит ли шар плазмы или не долетит до них: «Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не в меня!»
Я сразу представила маленького мальчика с сапфировыми глазами, с ушками и хвостиком, который подозрительно осматривает родню в надежде, что можно на ком-то попрактиковаться.
- Когда мне стукнуло двенадцать, мама с папой решили где-то доставать второго ребенка. Меня тогда спросили, кого я хочу? Братика или сестричку? Я ответил: «Котенка!». Папа рассмеялся, а мама пообещала подарить мне самого красивого котенка. А потом мне намекнули, что все-таки будет братик. Тициан, - произнес Фей, усаживаясь в кресло. - А через три дня им срочно нужно было уехать по делам каких-то родственников. В тот день я сильно вредничал, поэтому меня оставили дома в качестве наказания. «Пока все не выучишь - никаких прогулок! Я проверю!» - заявил папа, усаживая меня за гору книг. Не было ни котенка, ни проверки. Все говорили, что, мол, несчастный случай. Но я прекрасно знал, чьих это рук дело. Они лежали втроем. Мама, папа и мой не родившийся брат, навсегда застывший в животе у мамы. И в этот момент мои розовые очки, которые болтались на единственной надломанной дужке, свалились окончательно.
Я едва сдержала слезы, подошла к нему, молча прижала его голову к своей груди и просто гладила, вплетая свои пальцы в его роскошные волосы. Фей обнял меня за талию и стал играть с ленточкой. Я нежно, с любовью почесала моего котика за ушком, поцеловала кончик уха и потерлась об него щекой. Представляю, что чувствовал двенадцатилетний мальчик, внезапно оставшись сиротой. Один во всем мире. С кучей алчных родственников, без поддержки, без опоры. Какое коротенькое детство было у моего котика....
- Можешь меня коготками помучить, если тебе станет легче...- прошептала я в его черное ушко. - Прости, что спросила. Я не хотела, чтобы ты расстраивался... Я не знала... Я честно не знала... Я не представляю, каково это остаться наивным ребенком один на один с жестоким миром!
- Это жестокий мальчик остался наедине с наивным миром. «Да что он нам сделает? Он же ребенок!» - фыркали родственники, пытаясь разделить семейное имущество. «Да вы что?» - удивился «онжеребенок», пополняя свежей партией трупов задворки фамильного склепа. Меня воспитывали так, чтобы в любой момент, не важно, сколько мне лет, я мог занять место моих родителей и обойтись без опекунов. Мама и папа знали, на что шли, когда решили сыграть наперекор судьбе, - заметил крестный абсолютно спокойно, усаживая меня себе на колени и расправляя мою длинную юбку.
- А как ты стал феем? У тебя же папа - чернокнижник? - спросила я, запуская руку в его длинные густые темные волосы.
- О! Это было самое быстрое магическое образование. Экстерном. Пять минут и у меня в руке диплом в виде двух пучков перьев. Ловкость рук и никакого мошенничества, - усмехнулся Фей, поворачивая меня к себе спиной и облокачивая меня на свою грудь. - Быстрее, чем корочка в переходе. Я просто забрал их силу и вуаля! Я - Фей. А кто в этом усомнится, пусть попробует бросить в меня камень, предварительно написав завещание. Можно сразу выбрать место под осинкой. Как ласково называл своих подопечных один мой знакомый сторож на кладбище: «Подосиновики, подберезовики, поддубники и подсиренники».
