Новогодняя диверсия
Расчет Алексея на законный выходной не оправдался. Еще пяти утра не было, как ему позвонили и попросили поработать на другом участке, довольно сложном, как оказалось, потому что на вверенной территории оказались студенческие общежития, и многие учащиеся уже обмывали сданную сессию, а кто-то уже и новый год. Для участкового это означало: драки, дебоши, громкие разборки и доведение до гипертонического криза бабушки-кастелянши. А еще кто-то под вечер попал фейерверком в окно университета, где начался пожар.
Домой Алексей попал уже после полуночи, решив более не соглашаться кого-либо подменять. Участковые уполномоченные, конечно, люди подневольные, но и у них право голоса имеется. И вообще, он за своим непосредственным участком должен следить. Тем самым, где живет Олеся Рыбкина.
Он устало плюхнулся на диван и принялся снимать одежду. Интересно, она его сегодня ждала? Если да, то ему нужно было ей позвонить. Хотя, он и номера ее не взял. Хотя в заявлении Наумовна указывала номер Олеси….
А если она не ждала? Если у нее сегодня кто-то другой гостит? Кто-то, кто игрушки для елки может нормальные купить, а не резать их из чего придется…. А как это проверить? По базам пробить? Алексей хмыкнул в темноту комнаты. Он был уверен, что она улицу ни разу в жизни на красный свет не перешла. Очень правильная…. Такие женщины обычно надежные, как автомат Калашникова, но строгие, как прапорщик, который их в свое время по плацу гонял, и справедливые, как сама жизнь.
То, что он уснул сидя, Алексей понял лишь тогда, когда проснулся утром в той же позе и с одним снятым носком в руке. Внутренний будильник не подвел, шесть утра. Нужно собираться на работу. Сегодня самый сложный день в году, тридцать первое декабря. Самый разгул и разнос общественности в массовом ее понимании. А это и распитие алкоголя в общественных местах, и неадекватное поведение напраздновавшихся в зюзю, и неаккуратное обращение с пиротехникой. Да и мелких преступлений хватало.
Как ни странно, все вышеперечисленное с завидной пунктуальностью происходило строго до восьми вечера. А потом люди с улиц исчезли, закон и порядок резко перестал нарушаться, новогодние тосты стали громко звучать из окон, но на это никто не жаловался.
Алексей потратил еще час на то, чтобы обойти микрорайон и убедиться, что кроме небольших стаек молодежи, спешащих в центр города, во дворах никого не осталось. В девять вечера так вовсе наступила полная идиллия.
Участковому домой совсем не хотелось, и ноги как-то сами привели его в знакомый сквер. Он встал на дорожке и принялся смотреть в окна Олеси. Те были темными. Лишь иногда был отблеск, как от гирлянды, но мужчина не был в этом уверен. Наверняка у нее есть родственники, к которым она уехала. Или интересная компания. Или мужчина….
- Алексей Никифорович, ты чего здесь ночью делаешь? – Раздался за его спиной знакомый скрипучий голос.
Алексей резко развернулся, так как на Наумовну у него выработался стойкий рефлекс: спиной к этой старушке стоять себе дороже.
- Здравствуйте, Агриппина Наумовна. С наступающим новым годом! А вы что делаете здесь в столь позднее время? – Уклонился он от ответа.
- Я? – Проказливо усмехнулась бабулька. – Иду игрушки выбрасывать. Представляешь, подсунули моему Вовке (это внук) пластиковые игрушки вместо стеклянных, а он не проверил. И ведь большой уже, подросток целый. Все пачки проверил, а эту нет. А на пластмассовые игрушки у меня аллергия. Я из-за них новый год не чую. Сейчас ко мне Мишка с Катенькой приедут…. – Наумовна замолчала на секунду, прошлась взглядом по пятиэтажке и прищурилась. – Алексей Никифорович, а тебе игрушки не нужны? Коробка целая. Авось, у тебя аллергии на них нет.
- Нет, - он автоматически взял протянутую ему коробку, перевязанную алой лентой.
- Ну вот и отлично. – Повеселела старушка. – А то не знала куда деть…. Думала Олеське, живодерке нашей, отдать. Так она, как всегда перед новым годом, дома закрылась и носа не кажет.
Алексей тут же сделал стойку.
- Олеся разве дома? – Не удержался он от вопроса.
- Она каждый новый год дома. Только она его не отмечает, а спать ложится. После смены отсыпается. Ну сейчас-то у нее больничный…, - старушка осеклась, поняв, что сболтнула лишнего.
- А откуда вы знаете, что у нее больничный? – Прищурился участковый.
- Так как же? Она же с дерева на подкову…. Ой, - глаза Наумовны быстро-быстро забегали из стороны в сторону. – В общем, я в поликлинике все услышала, сама-то ничего не знаю. И Вовка мой тут ни при чем. Ну и что-что он у меня последнюю неделю живет. Он вообще по деревьям лазать не умеет…. – Старушка замолчала и поразмыслила полминуты. – Деменция что ли началась? Или этот, Альцгеймер. Во! Ой, нет. При нем же наоборот все забывают. А какая болезнь вызывает непреодолимое желание поговорить?
- Шизофрения. – Мстительно сообщил Алексей.
- Странно, - пробормотала гроза всех гопников района, - у нас живет один шизофреник в угловой квартире. Так он, наоборот, молчит, улыбается. Правда, он там какую-то новую взрывчатку изобрел и его в дурку забрали. Но в следующем году обещали выпустить. – Пробормотала Наумовна, вздохнула и пошагала прочь из сквера. – Надо Макаровне рассказать. Может быть, она болезнь распознает?
Алексей только головой покачал. Эта пожилая женщина не устает его удивлять из раза в раз. Зато теперь более понятно, кто Олесю на дерево загнал. Пусть девушка уже подозревала в этом Наумовну, но неопровержимые доказательства у него появились только сейчас.
