Подчинись нам
К Са-оиру меня, конечно, не пустили. В ответ на мою просьбу был лишь один непрошибаемый аргумент: «В этом нет никакого смысла. Он находится в регенерационной капсуле, погружён в глубокий сон, и ты его даже не увидишь».
А потом я поняла, что с А-атоном тоже далеко не всё в порядке. Его чрезмерная сероватая бледность мне ещё при первом взгляде бросилась в глаза, но мой светлый сэ-аран никак не показал слабости или недомогания, вот меня и переклинило на ранении его брата.
Но потом А-атон, ставя меня не ноги, едва заметно покачнулся. Прикрыл глаза, будто собираясь с силами. И всё во мне по-новой насторожилось, пытаясь понять, что происходит с моим мужчиной. Я даже за руку его ухватила, всматриваясь, прислушиваясь к нашей связи. Накатила дурнота, перед глазами потемнело, да так сильно, что уже меня начало шатать. И не сразу до моего сознания дошло, что это я, кажется, уловила состояние своего сэ-аран.
Но сделать что-либо я просто не успела. К тому моменту, как чёрные мушки перестали плясать у меня перед глазами, необычно рассеянный А-атон уже передал меня Чотжару и пошёл обратно к шаттлу. Поднялся на борт.
Как оказалось, чтобы проследить за высадкой особо ценного пассажира. Странного, похожего на полупрозрачного большеглазого подростка с голубоватой кожей и немного непропорциональной с человеческой точки зрения лысой большой головой. Того самого свидетеля ранвиша, как я сразу поняла. Таращась на всё вокруг безумным испуганным взглядом он осторожно спустился по траппу, понукаемый жёсткой рукой А-атона на плече. На лице бедняги под носом и под ушами были видны следы засохшей крови. Видимо, перелёт и случившееся сражение стали для бедняги настоящим испытанием и страшным шоком, несмотря на то, что его-то уж точно берегли, как зеницу ока. Ценный свидетель же.
«Парнишка» едва не бросился бежать сломя голову, когда по кивку головы Повелителя к ним подошла четвёрка ашаров из дворцовой службы безопасности. Скукожился, закрывая голову руками.
− Глаз не спускайте с нашего почётного гостя. За его жизнь и безопасность отвечаете головой, − лишённым эмоций голосом приказал А-атон воякам, вручая им напуганного до смерти дрожащего ранвиша.
В другой ситуации я бы с огромнейшим любопытством детальней изучила представителя заинтриговавшей меня расы. Возможно, попыталась бы узнать, можно ли мне с ним пообщаться, но в тот момент всё что меня волновало, это здоровье моих сэ-аран. И если Са-оиру я никак не могла помочь, то вот А-атону вполне.
Как только ранвиша увели, я решительно направилась к Повелителю.
− Мой господин, позволите позаботиться о вас?
− Позаботиться? – удивлённо глянул он на меня.
− Да. В наших апартаментах, − скользнув к нему, обняла за талию, прижавшись всем телом и пытаясь поделиться той бурлящей чужеродной силой, которой во мне в последнее время ощущается слишком много.
Не знаю, что почувствовал мужчина, почему глянул на меня так удивлённо. Но главное, что согласился.
И вскоре мы уже вдвоём, если не считать сопровождающую нас на отдалении охрану и моего хранителя, ушли в личное крыло императоров. В наших покоях я, не дожидаясь приказов, попросила всех, кроме Чотжара, удалиться. И, подступив к А-атону, принялась его раздевать. Мужчина заинтересованно наблюдал за мной, но попыток остановить не предпринимал.
− Вызвать вам лекаря, мой господин? – спросила я у него, стягивая сорочку и едва справляясь со слезами и тошнотой при виде огромных ярко-фиолетовых кровоподтёков на мускулистом торсе.
− Нет.
− А может всё-таки…
− Нет, Лина, − твёрдо оборвал меня А-атон. – Меня уже обследовал бортовой лекарь на Сирэкшу, − смягчился он видя моё расстроенное и наверняка побледневшее лицо.
− Тогда, может восстанавливающую ванну? – умоляюще заглянула ему в глаза.
− Если ты разделишь её со мной, − был мне ответ, приправленный кривой ухмылкой.
Конечно, я согласилась и разделить и всё, что он хочет. Лишь бы позволил помочь. Послав Чотжару мысленную просьбу приготовить всё в купальнях, закончила с раздеванием Повелителя, потом разделась сама и за руку повела его лечиться.
Прошло уже несколько часов с той минуты, как прибыли корабли Повелителей. А-атон после ванны, в которой просто лежал, наслаждаясь моими объятиями и поглаживаниями, сразу перебрался в кровать, подгрёб прилёгшую рядом меня к себе и провалился в глубокий беспробудный сон. Целебный, надеюсь.
А я поначалу пыталась тоже уснуть, но перевозбуждённый пережитыми эмоциями организм спать попросту отказался. Поэтому спустя некоторое время тихонько выбралась из объятий своего сэ-аран, укрыла его простынёй, убедившись,что гематомы почти спали, накинула на себя тонкий халат и вызвала Чотжара, чтобы попросить у него голографический экран.
Свой мне пока что так и не дали. Как и браслет, позволяющий управлять этим виртуальным гаджетом и многими другими вещами, в том числе быть на связи. Чтобы надёжней оградить даже от гипотетической возможности опасных контактов, как пояснил мне мой хранитель.
Конечно, меня немного напрягает необходимость каждый раз просить Чотжара, когда мне хочется что-то изучить, или узнать. Но по большому счёту, он всегда рядом, и мне почти всегда предоставляли всю интересующую информацию. Если не считать последние пару дней, когда все резко озаботились состоянием моей нервной системы. А что касается контактов... Так и не с кем мне связываться. Я абсолютно одна в этом чуждом мире. И всё что у меня есть, это мои сэ-аран и наши едва наметившиеся близкие отношения. Только на своих мужчин я и могу надеяться. Ну и на Чотжара в рамках его клятв.
Устроившись рядом с А-атоном, я с головой погрузилась в самообразование, решив наконец изучить, что собой представляют эти ранвиши, из-за визита к которым сначала погиб отец моих сэ-аран, а сегодня чуть не погибли они сами.
«Правильную тему ты выбрала, − врывается в мои мысли голос Чотжара. – Выйди в гос-с-стевую комнату, будь добра. С-с-с тобой хочет поговорить Тэ-атс-с-сур».
