Давай останемся врагами
По пути к Васькиному дому я обдумывала, какой подарок ей теперь подарить, однако после стычки с Банниковым ничего подходящего не придумывалось. Мало того, меня еще и стало потряхивать от пережитого напряжения. Тогда я решила сделать небольшой крюк и зайти в наш свадебный салон.
Нет, я не собиралась покупать Ваське в качестве утешения свадебное платье, а просто хотела выпить кофе и посоветоваться с Мирой.
Мира — мамина помощница, которая работает в «Асоли» практически со дня открытия. Внешне она похожа на Рене Зеллвегер из «Дневника Бриджит Джонс», но вот внутренне — вылитая Васька, только лет на двадцать старше. Не зря же они так хорошо ладят — время от времени даже устраивают посиделки и, лопая «вояжные» сладости, раскладывают «таро» или обсуждают астрологические прогнозы.
Может, Мира подскажет, что купить Ваське вместо «Сударя»?
Однако в салоне вместо совета меня ждал еще более неприятный сюрприз, чем в «Вояже».
Мира сидела на краешке дивана. И при виде меня она не улыбнулась, как обычно, а закрыла лицо руками и разрыдалась. Попытки узнать, что случилось, ни к чему не привели — Мира лишь бессвязно бормотала сквозь слезы:
— Ой, Ася,.. нам конец… транзитный Меркурий ушел по натальной луне… А я знала, я ведь знала… надо было предупредить… чертовы розовые кролики, убийцы…
Я уже стала опасаться, не тронулась ли мамина помощница умом, однако после долгих расспросов мне удалось ее немного успокоить и выяснить следующее.
Первый этаж здания, в котором почти пятнадцать лет располагалась наша «Асоль», нам не принадлежал — мама его арендовала. Но это была не новость: новостью стало то, что хозяин помещения внезапно заявил о разрыве долгосрочного договора.
— Говорит — съезжайте, и точка, — всхлипывая, рассказывала Мира. — Два месяца дал на это! И даже готов заплатить неустойку. Но нам-то что с этой неустойки? Где мы теперь найдем такое же место? И за такую цену?
Тут надо заметить, что местонахождение салона действительно было хорошим — прямо напротив ЗАГСа. И при этом — недалеко от моего факультета и от нашего дома.
Удобно было всем — и нам, и клиенткам, которые после подачи заявления на регистрацию брака неслись к «Асоли» на всех парусах.
— А мама знает? — уточнила я.
— Ну конечно, знает! Хозяин сначала ведь ей позвонил, а она уже потом пришла и всё мне рассказала.
— Что рассказала?
— Что, мол, будем, наверное, теперь все распродавать и закрываться. Потому как на этой улице помещений в аренду вообще нет, на соседних сдаются лишь огромные площади по запредельным ценам, а снимать на окраине — работать себе в убыток. Так что мы закрываемся, Асенька! Закрываемся! — Мира снова разрыдалась.
Ну и дела! Это ж надо, сколько всего произошло, пока я ходила за тортом!
В растерянности я потерла нос и тоже присела на краешек дивана.
Можно сказать без преувеличения: именно «Асоль», а не я ,была любимым маминым детищем. Если верить папе, мама мечтала открыть свадебный салон еще в детстве. Но не какой-то огромный и безликий (ибо мама никогда не отличалась имперскими амбициями), а уютный райский уголок, в котором девушки и женщины могли бы не только подобрать свадебный наряд, но и успокоиться, поделившись волнениями и тревогами, связанными со свадебными хлопотами и сменой своего статуса.
Мама сама придумала для салона дизайн, закупила мебель и всегда долго и придирчиво выбирала каждое свадебное платье. Пусть «Асоль» и не была элитным столичным салоном, но наряды для невест здесь были отличные, ведь мама не только внимательно следила за свадебной модой и посещала самые известные свадебные выставки в стране, но и ездила на закупки за границу. А еще сделала сайт, сотрудничала с пабликами в соцсетях и постоянно проводила всякие акции и розыгрыши.
Мира, ее верная помощница, занималась тем, что подбирала платья невестам, при необходимости их подшивала (соблюдая при этом все необходимые приметы); веселила грустных невест, успокаивала раздраженных, задорно шутила с веселыми; сочувствовала мамам (если им надо было посочувствовать) и сватала подружек невест (если их надо было сосватать). Часто невесты и их подружки приходили к Мире после свадьбы уже просто так, посплетничать и погадать на «таро».
Не сказать, что при этом у «Асоли» были такие уж громадные продажи, зато, как говорила мама, у салона было то, что невозможно купить за деньги: самая душевная атмосфера в городе.
(Тут стоит добавить: с названием, на мой взгляд, родители все же немного промахнулись, но это уже мелочи).
Думаю, теперь понятно, почему Мира так расстроилась.
Хотя не мешало бы прояснить еще один вопрос, и явно не про транзитный Меркурий, который «пошел по луне». Насколько я помнила астрологию (или мифологию), Меркурий отвечал за торговлю, а то, что наша торговля теперь «пошла по луне» было ясно и без подробных объяснений, но вот кролики…
— Мир, слушай… а при чем тут розовые кролики-убийцы? — осторожно поинтересовалась я.
— Ну так, это… сеть языковых школ, ты разве не видела? У них символ — розовый кролик, лепят на всех своих зданиях, — мрачно сообщила Мира и снова замолчала.
— Лепят, и…? — я выразительно посмотрела на мамину помощницу, все еще ничего не понимая.
— Ох, так это ж они и погубили нашу «Асолюшку», паразиты! — гневно всплеснула руками Мира.
— Кто? Кролики?
— Они самые, — подтвердила Мира. И наконец объяснила: — В этом здании теперь будет их кроличий центр. Хозяину, говорят, хорошую цену за это помещение предложили. И не арендовать, а выкупить его. Ну, он и согласился. Потому нас и выгоняет.
— Понятно, — сказала я.
Разговаривать было больше не о чем, кофе пить расхотелось, поэтому я просто встала и, попрощавшись с Мирой, поплелась к выходу, напрочь забыв про подарок для Васьки.
Однако стоило мне взяться за дверную ручку, как Мира меня окликнула:
— Ой, Ась! Подожди-ка еще минуточку!
Схватив сумку, она вытащила оттуда два флаера и протянула мне:
