Бывший моей сестры
Затаиваю дыхание в предвкушении. Ногти впиваются в ладони, костяшки белеют.
Пожалуйста, пусть кто-нибудь будет дома.
Любопытство съедает меня каждую секунду. Тимур крутится возле входной двери, но, кажется, открывать ему никто не спешит. Мужчина тянется к звонку еще раз и спускается с крыльца, направляясь к боковой части дома, и исчезает из виду к моему большому разочарованию.
Секунды превращаются в минуты. Неуклонно волнуюсь. Воображение уже рисует Тимура, лежащего на газоне, раненого и истекающего кровью от неожиданного нападения, в то время как я сижу здесь, в этой проклятой машине, ничего не делая.
Ай, к черту это! Нервы на пределе. Рывком открываю дверь. Тепло уходящего солнца вроде и согревает кожу, но почему-то мурашки и озноб не желают покидать тело.
Спешу мимо крыльца, следуя той же дорогой, что и Тимур. Дом был в отличном состоянии, с аккуратным газоном и ухоженной лужайкой. Явно не похож на жилище женщины, которая увлекается преследованием. Иду по тропинке, пока не натыкаюсь на маленькую калитку, которая ведет за дом к саду. Приглушенно слышу мужской голос.
Тимур! Живой и невредимый! Стоит уверенно, как скала, разговаривает с пожилой женщиной.
— Я здесь не для того, чтобы кого-то беспокоить.
Женщина недоверчиво косится на Тимура и крепче сжимает садовые ножницы в руках.
— Мне просто нужно знать, дома ли Ваша дочь.
Женщина качает головой, высвобождая пару прядей седых волос из-под шапки.
— Я уже ответила вам, молодой человек, — ее голос напряжен от неодобрения, — не знаю, кто вы, но это чужая территория, и…
Она замечает меня и замолкает на полуслове. В ее глазах мелькает осознание и узнавание. Женщина крепче сжимает ножницы и поджимает губы.
— Вам нужно уйти немедленно… пожалуйста.
Тимур бросает на меня укоризненный взгляд, который я игнорирую.
— Подождите! — вскрикиваю я, делая шаг к женщине. — Вы меня знаете.
Слова не были вопросом, скорее подтверждением фактов. Я ведь уловила вспышку понимания. Пусть я не знала эту женщину, было чертовски похоже, что она знала меня.
— Я уверена, что права.
— Не понимаю, о чем Вы говорите, — отрезает женщина. — Слушайте, вам лучше убраться отсюда или я позвоню в полицию.
— Мария Варнас… Она ваша дочь? — изо всех сил стараюсь сдержать гнев. Эта женщина что-то знает, но не желает помогать. Это бесконечно расстраивает. — Где Мария? Откуда вы знаете меня?
Чувствую стальную хватку на предплечье. Закрываю глаза, сделав глубокий вдох. Нужно успокоить бушующие нервы.
— Спокойно, Ева, — шепчет Тимур мне на ухо.
Его пальцы переплетаются с моими и легко сжимают ладонь.
— Еще раз приношу свои извинения за вторжение, — Тимур говорит медленно, тон излучает уверенность. — Но если Вы уделите нам пять минут, я обещаю, что мы уйдем и больше никогда Вас не потревожим. Все, что нам нужно, – это пять минут.
Напряженно жду, пока мама Марии осматривает нас, обдумывая предложение. Взгляд женщины метался между мной и Тимуром, в конечном итоге, остановившись на наших руках.
Она кивает и поворачивается к двери, жестом приглашая нас следовать за ней. Тимур придерживает меня у входа, прижимая спиной к себе. Горячее дыхание обдает ухо:
— Позволь мне задавать вопросы, хорошо?
Выдыхаю. Киваю. Конечно же, не скажу Тимуру, что я против такого плана.
Стены гостиной выкрашены в ярко-горчичный цвет и украшены, наверное, семейными фотографиями. Одна из них привлекает мое внимание. Узнаю улыбающуюся девушку. Это она. Мария Варнас. Но никогда в своей жизни я ее не встречала.
— Присаживайтесь, — женщина указывает нам на диван, тихо опускаясь в одно из кресел напротив. — Помните, у вас пять минут.
— Спасибо за то, что уделили нам время. Я полагаю, вы знаете мою… девушку, Еву Гёршт?
Мой рот приоткрывается от удивления. Поворачиваю голову к Тимуру с широко раскрытыми, вопрошающими глазами и глупо хлопаю ресницами. Но Энгберг игнорирует меня, сосредоточив свое внимание на женщине, ожидая ее подтверждения.
Пока оставляю свои комментарии при себе, хотя позже обязательно потребую объяснений.
— Да, я знаю ее, — взгляд, тем временем, перемещается на меня. Голос наполнен таким осуждением, что второй раз отшатываюсь в удивлении. — Моя дочь много говорит о тебе.
— Ваша дочь – Мария?
— Да.
— Откуда она меня знает? — игнорирую руку Тимура, сжимающую мое бедро, не в силах больше молчать. — Извините, но я обратила внимание на фото, и, честно говоря, не думаю, что знакома с вашей дочерью. У меня хорошая память на лица.
Женщина неодобрительно поджимает губы:
— Значит, ты не так хороша, как думаешь.
Подавляю желание закричать от отчаяния. Все это действовало на нервы. Ощущение было такое, словно вокруг меня темнота и я постоянно натыкаюсь на кирпичную стену при каждом чертовом вопросе.
