Ад, или Александр Данилов
— Олежек, я была в таком шоке, когда мы вышли из машины около Сашиного дома, а Дашутку на руках носит какой-то посторонний парень. — Олег с улыбкой слушал Татьяну, вспоминавшую выходные, проведённые в деревне. — Кстати, очень симпатичный парень, — между тем продолжала она, — он вполне подходит нашей Кате, согласись.
— И они опять не отдали нам ребёнка, — рассмеялся Олег. — Хотя у нашей девочки нянек там столько, что по возвращении она будет скучать по всей шумной Даниловской семейке.
— Ты прав, Олежек, Дашенька поправилась, выросла и загорела, повзрослела так за неделю. — Олег внимал Татьяне и чувствовал, как ему нравится всё то, что произошло с ним в последнее время. Дочь, жена, сближение с братом. Теперь они с Сашей друзья, и разницы в возрасте не чувствуется совсем. Надо было раньше понять, что брат — это не просто родственник, но и друг, даже больше, чем друг, хотя лучше поздно, чем никогда. — Танюша, я вот чему удивляюсь…
Дальше он сказать ничего не успел, потому что, войдя в собственную приёмную, увидел сидящую на диване Зою Фёдоровну.
— Олежек, ну наконец-то! — заломив руки и выражая крайнюю степень нетерпения, проговорила она. — Я уже второй раз сюда прихожу! В пятницу мне сказали, что до понедельника тебя не будет. — Зоя Фёдоровна многозначительно глянула на племянника, всем своим видом демонстрируя недовольство его возмутительным поведением. — Ты должен был позвонить, сказать, где ты и с кем, а не уезжать молча в неизвестном направлении!
Олег хмыкнул. Поведение тёти выходило за рамки, причём становилось всё хуже от раза к разу. То ли потому, что он пошёл у неё на поводу в своё время, то ли оттого, что возраст и изменения психики давали о себе знать. Торможение и анализ были ею практически утрачены, а вот собственное «я» вместе с хотелками проявлялись во всей красе. Или же за всей её эпатажностью скрывался элементарный страх одиночества? Последнюю мысль Олег отмёл, чувствуя, что вот-вот скатится в жалость и снова водрузит тётю себе на шею.
— Зачем вы второй раз приходите ко мне на работу? — с раздражением спросил он, так как отчитываться перед тётушкой, однозначно, не собирался. У него своя жизнь, и сообщать ей о своих планах или же оправдываться за свои поступки он не намерен, и тем более — чувствовать себя виноватым. Они с Сашей по поводу его матери всё обговорили и решили. Своё решение до Зои Фёдоровны донесли. Теперь к ней три раза в неделю приходила женщина: убирала, приносила продукты и выполняла различные поручения. За это ей, естественно, платили.
— Во-первых, я уволила сомнительную девицу, которую вы с моим сыном наняли. Она бездельница и воровка! Во-вторых, тебя искала эта прошмандовка Соня. Утверждала, что это важно. Только помочь я ей ничем не смогла, сама в полном неведении о твоём местонахождении.
— Интересно, чем вам не подошла сотрудница по уходу? — Раздражение нарастало, и Олег боялся, что оно выльется в нежелательный скандал.
— Она… — Тётушка от переизбытка эмоций начала заикаться. — Она на самом деле обокрала меня. Я не лгу!
— И что она у вас, тётя Зоя, украла? — устало спросил Олег, понимая, что взять в квартире тёти просто нечего.
— Не знаю, что украла, но по ящикам лазала. Я же не помню, что у меня где лежит. — Она подошла близко-близко к Олегу, заставила его наклониться к ней и, косясь в сторону Татьяны, громко прошептала: — Ты с этой тоже осторожно, не знаешь ведь, что у неё на уме, обворует, и поминай как звали, а у матери твоей было что взять.
Олег впал в ступор. Вот только этого им ещё не хватало. Путь в никуда — старческая деменция. В один момент стало жалко всех: тётушку, себя, Сашку. Лучше уже не будет, только хуже. Но и это придётся пережить. Когда станет невмоготу — наймут сиделку. А что делать…
Олег попытался успокоить родственницу, обещал договориться с врачами и после обследования отправить её подлечиться в санаторий. Это даст время для принятия решений. Потом он вызвал водителя и на машине Центра отправил тётушку восвояси.
Татьяна, наблюдавшая за всем этим, лишь мимикой показала своё отношение да руками развела. Рот приоткрыла, чтобы что-то сказать, но не успела. В приёмную вошла Соня.
Вид у неё был совсем не презентабельный. От былой красоты остались лишь воспоминания. Соня, совсем недавно радовавшая глаз аппетитными округлостями в нужных местах, теперь выглядела угловатой, худой и какой-то болезненно-бледной. Желтоватые пятна на правой половине лица придавали ей ещё более жалкий вид.
— Олег Александрович, вы наверное забыли мне деньги перевести? — Она глядела жалостливо, подобострастно.
— В кабинет войди, — распорядился Олег. — Не забыл, — сказал он, плотно закрыв дверь. Перехватив взгляд Сони в сторону Тани, представил женщин друг другу: — Знакомься, Соня, это моя жена — Татьяна Николаевна. А это та самая Соня, — обратился он к Татьяне, — которую мы с тобой разыскивали. — Таня кивнула, Соня же сразу потеряла к ней интерес и снова вопросительно и просяще уставилась на Олега. Он, не обращая на этот взгляд никакого внимания, решительно проговорил: — Соня, мы хотим, чтобы у Дашутки была нормальная, полная семья.
— Я поняла, — с нехорошей усмешкой сказала Соня. Интонация резко поменялась, из голоса пропали жалостливые нотки, а взгляд стал холодным и злым. — Дочку мою захотели, да? Стоить это вам будет дорого! — И снова заканючила: — Мне же жить как-то надо, а хозяин с квартиры выгнал. Лучше бы вы мне деньги давали, а не ему. К Крыське сунулась, так она меня выгнала, сука такая. И никого у меня не осталось, — плаксиво закончила она.
Соня давила на жалость — впрочем, как всегда. Олег подумал, что вот в этой жалости и есть причина того, что Саша никак не мог избавиться от неё. Сочувствовал, терпел её рядом, но не любил… А Соня действительно, как собака, ластилась, смотрела преданно и заискивающе и возвращалась, даже когда её гнали. А ведь красивая была.
— Соня, где же вы были всё это время? — проговорила Татьяна. — Чаю хотите? Я принесу.
