Верни нас
– Нам не о чем с тобой разговаривать, – я сделала ещё одну безуспешную попытку вырвать руку. – Немедленно отпусти меня!
– Чего ты боишься? – усмехнулся Глеб, делая шаг и практически не оставляя расстояния между нами.
– Нам не о чем разговаривать, – повторила я. – И я тороплюсь.
– К Олегу? – как-то зло рассмеялся бывший.
– А тебе какое дело? – нахмурилась я. – Моя жизнь тебя не касается.
– Спорное утверждение, – настал его черёд гневно смотреть на меня. – Матвей мой сын?
Я знала, чувствовала, что Глеб обязательно задаст мне этот вопрос. Но не ожидала, что всё произойдёт так скоро. И тем более, я и подумать не могла, что бывший подловит меня в полумраке на выходе из дома.
– Что? – переспросила я, стараясь говорить убедительно. – Ты рехнулся?
– Да или нет? – Глеб испепелял меня взглядом, внимательно следя за моим лицом.
– Нет, – уверенно отчеканила я, в который раз дёргая рукой, пытаясь вырваться.
– Я тебе не верю, – незамедлительно ответил он.
– Твои проблемы, – я позволила себе глухо рассмеяться. – Ты кажется забыл, как мы расстались, Глеб. Так вот, даже если исключить тот факт, что Матвеем я забеременела через год после нашего с тобой… развода, – прошипела я так, что любая змея обзавидововалась бы. – То от тебя бы я не стала рожать в любом случае. Понял?
– Матвею шесть, – словно не слыша моих слов, произнёс бывший. – А мне ты сказала другую цифру. Для чего решила наврать, если он не мой? Настя?
– Я не собираюсь ничего тебе объяснять! Мой сын к тебе не имеет никакого отношения! – я начала вырываться, но добилась лишь того, что Глеб ощутимо придавил меня спиной к стене, неприлично прижавшись ко мне всем телом. – Ты совсем из ума…
– Не могу удержаться, – хрипло прошептал Глеб, склоняясь к моему лицу. – Никогда не мог…
Все возражения застряли в горле, стоило мне почувствовать его дыхание на своей шее. Я словно со стороны услышала, как он с шумом втянул в себя воздух.
Бедром я чувствовала его возбуждение; злилась на него, что посмел прикоснуться; на себя, за то, что вопреки здравому смыслу и моей ненависти к Глебу, тело предательски реагировало на его прикосновения. Словно не было никакой измены. Словно мы никогда не расставались.
Низ живота наполнился приятной тяжестью, заставляя меня сжимать бёдра, в жалкой попытке избавиться от наваждения.
– Отпусти, – я облизнула пересохшие губы, но моя просьба больше походила на жалобный стон.
Глеб же словно не слышал, едва заметно коснувшись губами чувствительной точки за моим ухом, в то время как его руки без всякого стеснения залезли мне под футболку.
– Стася? – услышала я отрезвляющий голос Олега с улицы. – У тебя всё хорошо?
Кажется, он заметил, что я пыталась выйти, но не понял, что меня задержало в доме.
– Стася, – передразнил его Глеб, прекратив меня лапать, но и не думая отстраняться. – Я помню, как ты злилась, когда твоё имя коверкали подобным образом.
– Память снова тебя подвела, – произнесла я, сбросив с себя оцепенение и от души ударив его коленом между ног. – Я злилась, когда меня так называл ты. Сокращать моё имя могут только самые близкие.
Пользуясь тем, что Глеб отвлёкся на боль в причинном месте, я пулей выскочила на улицу, чуть не врезавшись в Олега.
– Прости, – выдавив из себя улыбку, я, как могла, изображала хорошее настроение. – Я сильно опоздала?
– Тебя я готов ждать, – обворожительно улыбнувшись, он подал мне руку. – Идём?
Пока мы шли по дорожке от дома, мою спину прожигал чей-то взгляд. Я знала, что если обернусь, то увижу Глеба в одном из окон первого этажа.
Знала, и продолжала улыбаться ведущему меня в сторону ворот Олегу, уже сейчас понимая, что нормального свидания у нас не получится. Меня едва заметно потряхивало от того, что случилось несколько минут назад.
И не только от злости.
Вполуха слушая Олега, в памяти я снова и снова прокручивала то, как Глеб прижал меня к стене. Как его руки скользили у меня под футболкой. Как его близость заставила меня забыть где я и с кем.
Боже мой, он догадался про Матвея! А я, вместо того, чтобы переживать сейчас об этом, как дура злюсь на запах его туалетной воды, который до сих ощущала.
– Ты меня совсем не слушаешь, – Олег неожиданно остановился, чем привлёк моё внимание. – Всё в порядке?
– Да, – согласно закивала я. – Прости, просто… голова разболелась. Может перенесём нашу прогулку?
И я почти не врала. Голова у меня действительно разрывалась на части. Правда, не от боли, а от мыслей, но… такими темпами до мигрени мне осталось совсем чуть-чуть.
– Почему ты не сказала раньше? – расстроенно произнёс Олег, беря меня под руку и разворачиваясь обратно, в сторону дома Оксаны. – Мне приятно, что ты не хотела переносить наше свидание, но что я, не человек что ли? Пойдём обратно, Стася. Наверняка у Оксаны есть обезболивающее.
Стася.
Глеб был прав, меня всегда раздражало такое сокращение моего имени, прилипшее ко мне ещё со школы. Когда так называла Оксана – ещё куда ни шло, но из уст Олега обращение бесило до зубного скрежета.
А ещё больше бесила правота Глеба.
– Не думаю, что стоит будить Оксану ради меня, – мягко отказалась я от предложения Олега. – У меня бывает. Скоро пройдёт.
– Как знаешь, – кивнул Олег. – Но головную боль терпеть нельзя, тебе это любой врач скажет. Как и зубную…
Когда мы вернулись в дом и разошлись по своим комнатам, первым делом я зашла к Матвею. Сын спал в позе морской звезды, раскинув руки и ноги в стороны, не обращая никакого внимания на превратившееся в комок одеяло. Ворочался… может чувствует грядущие перемены?
Поправив одеяло, я снова почувствовала преследующий меня запах туалетной воды Глеба. Я действительно им пропахла, или мне только так кажется?
Вернувшись к себе в комнату, я уверенно прошла в ванную и скинув с себя одежду, встала под упругие струи душа. Я до красноты на коже тёрла себя мочалкой, желая избавиться от всего этого.
