Мартина Коул - Прыжок

— Что происходит с Донной, с Джорджио и со всем этим бизнесом? — Она подчеркнула голосом слово «всем».

Лицо Пэдди осталось невозмутимым.

— В каком смысле? Донна следит за всем, как вы знаете…

Маэв перебила его, причем на этот раз голос ее звучал нетерпеливо:

— Ты же не глупый человек, Пэдди, и я тоже не дура. Нуала сказала мне, что ты сейчас управляющий, заправляешь всеми делами. Это прекрасно! Но я также выяснила, что Дэви и эта чертовка, его жена, самостоятельно управляют автомобильной площадкой. Долли сообщила мне, что Донна уехала. Ее не было дома утром, днем и ночью. Ее и сейчас нет ни дома, ни здесь — нигде! И я снова спрашиваю тебя, — имей в виду, я уже начинаю терять терпение! — что же происходит?

— Это другой вопрос, Маэв…

— О, ради бога, прекрати ходить вокруг да около, Пэдди! Я не в том настроении. Тут еще мой Стефан отчего-то ходит кругами, и рожа у него при этом как у чокнутой задницы. Донна, видишь ли, раздражает его, нарушает его покой. Долли мне все рассказывает, но не все, как видно, ей известно. А ты смотришь на меня так, словно у меня только что выросла вторая голова. И в довершение ко всему Донна зачем-то едет в Шотландию на уикенд. Итак, я спрашиваю тебя в последний раз, прежде чем выдрать остатки волос с твоей башки: что происходит?

Пэдди взял фляжку, висевшую у него на бедре, отвинтил крышку и сделал несколько хороших глотков.

— Ничего не происходит, Маэв.

Она печально покачала головой.

— Ты мне всегда нравился, Пэдди. Ты хороший парень. Помню время, когда ты появился у нас и начал работать с моим Джорджио. Я навещала твою жену в больнице, ухаживала за ней вплоть до ее кончины. Организовала ей приличные похороны. Я потом сидела с твоими детьми. Вспоминала про нашу прежнюю родину… А теперь у тебя хватает наглости сидеть тут и пытаться втереть мне очки! Папаша уверен, что происходит нечто неладное, и я — тоже. Стефан ведет себя, как сумасшедший; он, видишь ли, убежден — что-то катится вниз. А о чем речь, он не знает. И в данном случае, я думаю, во всем этом есть какой-то смысл. Если ты не прекратишь сейчас же пудрить мне мозги, Пэдди, и не скажешь мне, что происходит, я поеду и спрошу у самого Джорджио.

Пэдди сделал еще глоток из фляжки, и виски «Джеймсон» приятно обожгло ему желудок.

— Я ничего не могу сказать вам, Маэв. Чем меньше люди знают, тем для них лучше. Я не собираюсь оскорблять вас, делая вид, что ничего не происходит. Просто довольствуйтесь тем, что я вам скажу сейчас: я не могу обсуждать это…

Сердце Пэдди ушло в пятки, когда он заметил, что Маэв сжала губы в тонкую линию.

— Ну, тогда хорошо. Если это все, что ты можешь сказать, то я поеду к самому Джорджио. Стефан может поехать со мной — заставлю Стефана навести кое-какие справки…

Пэдди перебил ее.

— Чем дальше будет от всего этого держаться Стефан, тем лучше, Маэв. Не позволяйте ему ни во что вмешиваться. Это единственное, насчет чего Джорджио непреклонен. Он совсем не желает, чтобы Стефан втягивался во все.

Глаза Маэв превратились в щелочки.

— Это почему? Он же одна с ним плоть и кровь! Это опасно?

— Возможно. — Теперь голос Пэдди звучал тихо и отрывисто.

— Но не так опасно для Донны, насколько я понимаю. И куда же она едет на этот уикенд?

— В Шотландию.

Маэв нервно заерзала на стуле.

— Не нужно шутить со мной, Пэдди Доновон. Я имею в виду — куда именно в Шотландию она едет и кого собирается там увидеть?

Пэдди беспомощным жестом вытянул перед собой руки ладонями вверх и развел ими.

— Вы знаете столько же, сколько я. Даже у меня нет привилегии больше знать об этом. Все, что мне известно, — она едет туда ради Джорджио. Думаю, это имеет какое-то отношение к одной из наших фирм.

Маэв медленно кивнула головой.

— А что это за бизнес, как ты думаешь? Законный или незаконный?

Пэдди дернулся на своем стуле.

— Ну, ладно, Маэв, вы дадите мне передохнуть?

— Нет, Пэдди, не дам. Может, Донна подвергается опасности?

— Не знаю, Маэв. Я ничего не знаю!

Маэв резко поднялась на ноги.

— Что ж, спасибо за ничего. Я думаю, мне придется задать тот же вопрос своему старшему сыну, не так ли?

— Сделайте это, Маэв! — облегченно выдохнул Пэдди.

Она не сводила глаз с лица Пэдди, и это нервировало его.

— Я расскажу папаше о нашем разговоре, Пэдди, обещаю. Мне думалось, я и он имеем право знать, что творится вокруг нас. Джорджио — мой сын! Может, он считает тебя другом, но он — мой сын. Я родила его, вскормила, вынянчила. И у меня есть право знать, на что он ныне настроился…

Пэдди проводил ее глазами до выхода из маленького кабинета. Спина у Маэв была неестественно прямой: она буквально кипела негодованием.

Он допил виски из фляжки и вздохнул. «Бедняга Маэв! Ей бы лучше пообщаться с Джорджио. Если еще и папаша Брунос втянется в это дело, начнутся убийства. Каким бы дружелюбным ни был папаша Брунос, нужно быть начеку с ним. И следует вставать очень рано поутру, чтобы получить перед ним хоть какую-нибудь фору. Очень рано!»

Маэв плюхнулась на сиденье машины рядом с Марио.

— Ничего! Он ничего мне не сказал… Но я все равно вижу: тут что-то происходит.

— Ну и что нам делать?

Маэв пожала плечами и завела свою «ладу», наслаждаясь, как всегда, жутким скрежетом мотора.

— А что ты думаешь об этом, детка? Лично я собираюсь поговорить обо всем этом с твоим отцом!..

Она выехала на дорогу; ее беспорядочная езда вызвала панику у водителей встречных машин. Маэв просто не обратила на это внимания и заговорила вновь:

— Знаешь, Марио, это очень смешно, но Пэдди сказал мне, чтобы я ничего не говорила Стефану.

— Я думаю, Пэдди прав, — кивнул Марио. — Мне тоже не внушает доверие Стефан, хоть я его много лет знаю. И никогда не внушал. И Джорджио тоже никогда не доверял ему ничего важного. Не забывай об этом, мам!

Маэв срезала угол, задев колесом край тротуара.

— Что за жизнь! Мой сын заперт в тюрьме на невесть сколько лет, а теперь я еще выясняю, что мои дети не доверяют друг другу. Знаешь, как говорят? Век живи, век учись.

— Мы-то доверяем друг другу, мам. Просто никто из нас по-настоящему не доверяет Стефану, — усмехнулся Марио.

Маэв покачала головой.

— Ужасно то, что я сейчас скажу. Но я и сама не доверяю ему в полной мере. Даже в детские годы Стефан всегда был себе на уме. О, ты этого не поймешь!..

Марио нежно положил ладонь на руку матери.

— Я понимаю больше, чем ты думаешь, мам.

Маэв вздохнула. Ласково улыбаясь, она прошептала:

— Надеюсь, что понимаешь, Марио. Очень надеюсь!