Елена Арсеньева - Полуночный лихач

Родик усмехнулся, вглядываясь в лица своих невольных гостей.

– А надо вам сказать, что к тому времени бабы уже довольно много выпили и лыка, мягко говоря, не вязали. Увидев Антона, Ритуля обрадовалась, что вот он – пришел домой, к ней, к родной жене, а не к какой-то там любовнице. Закричала: «Ах ты брехунья поганая! Да ты мне все наврала!», кинулась на Соню с кулаками – и упала без памяти, отключилась. А когда очнулась, увидела вокруг врачей и милицию, а на полу рядом с кухонной батареей – Сонькин мертвый труп с размозженной головой. Тут же присутствовал и бледный Антон, который дрожащим, но твердым голосом давал показания о том, как его алкоголичка-жена набросилась на свою пьяную собутыльницу и шарахнула ее головушкой о батареюшку, причем так стремительно, что он не успел ее удержать… Ни слова Рита не могла сказать в свое оправдание, потому что и сама помнила, как накинулась на Соню. В результате менты ее повязали, отволокли в узилище, и началось следствие.

Ну, ничего не скажешь: муж отнесся к арестованной женушке по-человечески. Мгновенно появилась адвокатша: ласковая и красивая дама, которая погоревала вместе с Ритой над ее несчастливой жизнью и посулила, что разобьется в доску, но сведет все к убийству в состоянии аффекта и смягчающие обстоятельства подберет: ведь Соня пыталась оклеветать Ритиного мужа, а та как бы заступалась за его честь, что в наш век эмансипации вовсе не должно выглядеть смешным. Антон слал женушке записочки, всячески внушал про любовь и верность, сулил, что она отсидит свое – и выйдет, а он тут как тут, с распростертыми объятиями… И вот так ладненько да складненько телепалось дело до суда. А чуть ли не за день до этого события Ритуля моя проснулась среди ночи в холодном поту от того, что вспомнила, как оно все было на самом деле. Да, она кинулась к Соне, даже схватила за грудки и начала трясти, крича какую-то чушь в защиту Антона, однако подруга оказалась покрепче: отшвырнула от себя Ритку, да так, что та улетела в угол. А Соня, видать, совсем сошла с катушек и начала обвинять Антона. Выпалила ему в лицо все про Кошку, про какие-то делишки в Инюрколлегии, кривлялась перед ним, как сумасшедшая, ну, Антон и не выдержал: оттолкнул от себя Соню с такой силой, что она влипла головенкой в батарею. Дернула ногами – да и замерла. Увидела Рита, как из ее головы поползла кровушка, – и лишилась сознания. Ну а что было, когда она очнулась, вы уже слышали.

Конечно, Ритка чуть с ума не сошла от своих воспоминаний. Ведь это что выходило? Что родной муж сознательно пришил ей статью?! Она с трудом дождалась утра. На счастье, в этот день была назначена встреча с добренькой адвокатшей Инной Леонтьевной…

Нина медленно убрала пальцы из руки Николая. Рассеянно потерла лоб, зажмурилась, прерывисто вздохнула…

– Нина! – встревоженно воскликнул Николай, но она вдруг мягко подалась вперед, и он едва успел подхватить ее поникшее тело.

Звонок чуть брякнул, а она уже схватилась за телефон:

– Алло? Алло! Да говорите же!

Молчание. Опять молчание! Потом легкий вздох – и гудки.

Инна с силой шваркнула трубку. Прикусила губу, невидяще глядя в стену. Она измучилась от этих странных звонков. Сначала думала, загулявшие невесть где Жека с Киселем пытаются подать о себе весточку. Но трубка молчала. А потом опять раздавались звонки…

Ох, как она проклинала себя за то, что связалась с этими дебильными братиками! Алкоголики проклятые! Сегодня под вечер, как будто мало других волнений, Инну сорвали с работы звонком из ГИБДД: ее порядком покореженная «Лада» найдена по дороге в заброшенный карьер недалеко от поселка Окский, и не знает ли госпожа Баброва, как машина туда попала.

Как попала? В автоинспекции Инна, конечно, изобразила великое изумление, однако не сомневалась: все просто! Вместо того чтобы ехать в Дубровный, Жека с Киселем загуляли, заехали неизвестно куда, свалились в кювет, бросили машину, и где их теперь искать, один черт ведает! А также лишь ему одному известно, что теперь делать Инне…

Главное, Антону с самого начала не нравились Жека с Киселем, а уж когда ребятишки стали проваливать одно дело за другим, он просто из себя выходил, настаивая, чтобы с ними было покончено, найдены другие люди, в конце концов, чтобы они с Инной все сделали сами, – как делали раньше, как делали всегда…

Однако Инна воспротивилась. К примеру, в тот первый раз Жека и Кисель не виноваты, что в квартире появился врач «Скорой помощи», это просто непредвиденная случайность. «Какого же черта они не заперли дверь? – криком кричал возмущенный Дебрский. – Это ж кем надо быть, чтобы убивать человека, а двери при этом держать нараспашку?»

Довод, конечно, убедительный, однако Инна все же не согласилась на отставку бледнолицых придурков. Антон никак не мог понять, в чем дело, и тогда она объяснила открытым текстом: у них не настолько много денег, чтоб обеспечить молчание отставных наемников. Все добытое за эти годы ухнуло Ритке, а доить «Асламова» больше нельзя. Пока братья кормятся лишь обещаниями, и даже страховка, которую выплатят когда-нибудь за дачу, – это всего лишь малая часть уговоренного гонорара. А если искать новых наемников, им ведь тоже придется платить! И никто с места без аванса не сдвинется, Антон должен это понимать.

Он понимал. Он смотрел на лицо Инны, на котором, как всегда при воспоминании о сгоревшей даче, появлялось обиженное выражение, и она знала, что Дебрский чувствовал себя в эти минуты гнусным негодяем. Ей-богу, он гораздо больше переживал не из-за спокойно распланированного убийства Нины, а из-за того, что Инне пришлось пожертвовать своей «любимой игрушкой», этой прелестью, доставшейся ей от родителей, памятью о них… Конечно, при тех перспективах, которые перед ними открываются, даже самая миленькая дачка – просто жалкая хибара, у них скоро будут в кармане лучшие отели мира, они даже вполне смогут позволить себе дом в каком-нибудь тихом и живописном уголке Франции, если уж так захочется жить на природе. Но это – потом, это – в будущем, вдобавок оно грозило никогда не воплотиться в настоящее из-за бестолковости и криворукости двух недоумков, которые раз за разом упускали Нину. А теперь еще и «Ладу» разбили, сволочи!

Инна резко встала – и испуганно шарахнулась от чужой фигуры, метнувшейся по коридору. Не сразу она сообразила, что это ее отражение в зеркале. В квартире живого места от зеркал не было, раньше она не могла налюбоваться собственным отражением, а теперь только мельком взглядывала в это осунувшееся, напряженное лицо – и спешила поскорее отвернуться.

Осунешься тут, пожалуй…

Но самое смешное, что Антон оказался прав! Ведь в конце концов именно он покончил с Ниной – однако какую ужасную цену заплатил за это… Инна до головной боли искала разгадку той невероятной случайности, что Нина так своевременно оказалась в его машине. Это была какая-то фантастика или дар судьбы! Ведь когда Жека позвонил в ту ночь откуда-то с заволжской трассы и дрожащим голосом сообщил, что они не довезли Нину до Горьковского моря, потому что машину остановил патруль и им чудом удалось бежать, однако Нину менты освободили, – казалось, что все кончено и остается поскорее отказаться от всех своих бредовых замыслов, проститься с несбыточными мечтами.