Вознесенная грехом. Последний ход принцессы - Кора Рейли
– Тогда выберите кого-нибудь другого. Что насчет Роланда? У него хорошие связи, и он всем нравится.
Роланд был одним из последних, кто стал «Кочевником». Мы неплохо ладили.
– Точно, тут ты прав. Но ты когда-нибудь видел президента, который заслужил уважение банды байкеров, будучи хорошим?
Я кивнул на пистолет в руке Гуннара.
– Как насчет того, чтобы убрать его? Как я и сказал, я пришел с миром. Ты не тот человек, на которого я точу зуб.
– Ты все еще выслеживаешь цель?
– Нет, но я не упускаю из виду сторонников Эрла. Мне не нужны проблемы, но я не буду ждать, пока они постучат в мою дверь.
– Хочешь сказать, в дверь твоей подружки?
Я не подтвердил его слова, но и не опровергнул, однако Гуннар засмеялся.
– Черт, она крепко держит тебя за яйца.
– Как и Барб – тебя.
Гуннар пожал плечами.
– Барб знает свое место в жизни клуба. А твоя девчонка – нет. Тебе пришлось отказаться от жизни, к которой ты привык, – от того, чему ты поклялся следовать. Она не станет твоей старушкой.
– Она та, кто она есть. Как и я, Гуннар. Мы можем остаться теми, кто мы есть, и быть вместе.
– Уверен? Не представляю, как ты будешь трахать кого попало и разъезжать на байке целую ночь напролет, будучи мальчиком на побегушках ее старика.
– Я не буду чьим-то парнем на побегушках, а ты давно никого не трахал, кроме Барб.
Гуннар поднял средний палец.
Я знал, что он говорил правильные вещи. Жизнь кардинально поменяется, как только мы с Марселлой будем парой. Она уже стала другой в тот момент, когда я предал клуб и убил Эрла. Я не представлял, что из этого получится, как все будет выглядеть через пять лет, но знал одно – я хочу быть с Марселлой.
Однако эта мысль еще шокировала меня, я не думал, что такое когда-либо произойдет. Но Марселла и впрямь изменила все, даже меня в какой-то степени.
– Ты мог бы возглавить новый «Тартар», ты в курсе? – тихо спросил Гуннар, удивив меня.
– Ты же сказал, что я уничтожил почти все, чем был «Тартар», и не только убил Эрла, но и погубил клуб байкеров. Не думаю, что получил бы много голосов, если бы выставил себя в качестве президента. Они бы повесили меня на соседнем дереве.
– Возможно, или же ты мог бы убедить их, что хочешь воссоздать нечто лучшее.
Усмехнувшись, я слез с байка.
– Гуннар, ты держал меня на мушке, потому что не доверял. А парни знают меня хуже, чем тебя, зато до них долетели слухи, что я убил Эрла и предал клуб. Они не станут меня слушать, просто выстрелят, а я даже не смогу винить их.
Гуннар хмыкнул.
– Я бы мог отдать тебе свой голос. Мне не по нраву, каким способом ты со всем разобрался, как и то, что ты неровно дышишь к итальянской принцессе, но ты был бы прекрасным президентом.
Я промолчал. Мне всегда хотелось стать президентом «Тартара». Долгое время я отгонял эти мысли в сторону, ведь Грей являлся законным наследником Эрла, а сейчас не время о чем-то таком размышлять.
Оказаться президентом мотоклуба, тем более «Тартара» с его историей, и вместе с тем быть мужчиной Марселлы (а я чертовски сильно хотел стать ее мужчиной) – это просто невозможно.
– Подумай. У нас есть девушки и посимпатичнее. Пожалуй, даже красивее итальянской принцессы.
Я с сомнением посмотрел на Гуннара.
Он помялся.
– Ну, может, не настолько красивые. Но тоже хорошенькие.
Я шагнул к Гуннару и похлопал его по спине.
– Спасибо. Но дело не только в ее внешности. Марселла – королева, которой, как выяснилось, мне не хватало. Больше не существует той, кому я позволил бы водить себя за яйца. – Я взглянул на хижину и заметил трех мужчин, наблюдающих за нами через покрытое грязью оконное стекло. Готов поспорить, каждый из них держал в руке пистолет.
– Грей там?
– Внизу по холму течет ручей. Грей ходит туда, когда ему нужно поразмыслить. – Гуннар задержал меня, положив руку на плечо. – Мальчишка только что потерял отца, а также брата.
– Меня не потерял.
– Еще пару минут назад он не знал – как наверняка не знает и сейчас. Ты мог быть его врагом. Может, я дурак, раз считаю, что ты мне не враг.
– Я тебе не враг, Гуннар, и уж конечно – не Грею.
– Тогда скажи ему. Мальчик растерян.
Я подавил чувство вины. Принятые решения повлияли на меня и коснулись и Грея.
– Проследи, чтобы парни не продырявили мне голову, ладно?
Я спускался по неровной тропинке, проходящей через лес, идя на шум стремительного потока воды. Грей сидел на массивном камне, курил сигарету и глядел на ручей.
Грей не поднял взгляд, хотя и слышал мои шаги. И все же напрягся. Вблизи он казался изнуренным и сильно похудел за те дни, что мы не виделись.
Я молча остановился позади него. Мне хотелось, чтобы он первым начал разговор, тем самым облегчив задачу. На этот раз трусом был я, но ощущение вины заставляло меня чувствовать себя неловко.
В конечном счете я откашлялся. Грей выбросил сигарету. Он выглядел старше, чем я помнил, на левой щеке красовался свежий порез.
– Ты что-нибудь скажешь? – спросил я.
По-прежнему – тишина.
– Может, объяснишь, почему ты хотел меня убить, предложив проехать по дороге с минами?
Должен признать, было чертовски больно думать, что Грей хотел меня прикончить. Он ненавидел меня настолько, что пожелал увидеть, как сводного брата разорвет на куски. Но, возможно, не стоило удивляться.
– Поклянись, что не убивал нашего отца, – прошептал он.
– Он был твоим отцом – и не очень-то хорошим.
Глаза Грея расширились от осознания.
– Ты в самом деле убил его! – Грей вскочил на ноги и толкнул меня в грудь, заставив попятиться. – Ты убил нашего отца, – повторил он.
Я поднял руки. Я не собирался драться с Греем.
– Он был не тем человеком, которому мы оба могли бы доверять.
– Ну и что? Он взял тебя в свой дом и вырастил, а ты предал и убил его.
– Нас воспитала мама, а Эрл сделал нас частью «Тартара». Для него мы были больше солдатами, чем сыновьями, и ты в курсе.
– Ты не имел права убивать его! – Грей отвернулся, сердито вытирая глаза.
Он был еще мальчишкой во многих отношениях. В нем нет жестокости, которой обладал я или Эрл. У Грея – доброе сердце. Пожалуй, со временем это изменится, особенно если он продолжит жить жизнью мотоклуба, но я не хотел, чтобы он был таким, как мы.
