Кей Хупер - Волшебное зеркало

С тех пор, как она досконально разгадала его мотивы, он совершенно не был удивлен тем, что его нескрываемый интерес ни оскорбил, ни польстил ей.

— Если бы я была на вашем месте, я бы выбросила на помойку вашу книгу.

— Мы опять становимся слишком чувствительными? Я что-то выбит из колеи, — нотки отчаяния в его голосе не были такими уж фальшивыми.

Мэгги слегка скривила губки.

— Одному Богу известно, в какой мы сейчас фазе. Но я предпочитаю честность. Просто будьте самим собой.

— Я уже был самим собой. Несколько раньше. И вы были очень любезны, сказав мне, что я эгоистичный ублюдок.

— Вы сами это сказали, а вовсе не я. Я сказала только, что вы хотите контролировать ситуацию, — она произнесла это тоном совершенной невинности.

Гедеон вздохнул.

— Я испытываю отвратительное ощущение, что все мои шансы на ваше хорошее обращение со мной равны нулю.

Мэгги широко улыбнулась, в ее необычных глазах засверкало неподдельное веселье.

— Я ненавижу забывать, — промурлыкала она. — Может быть, вы захотите запомнить это сами, — и, совершенно не меняя тона, продолжала, — там в палатке есть пара шерстяных одеял, если вам мало, то у меня найдется еще несколько штук. Вы уже поели?

— Нет.

— На этой неделе наш повар — Тина, у нее наверняка припасен горшочек жаркого по-ирландски. Вас это устроит?

— Да, спасибо.

Мэгги кивнула и поднялась.

— Мы обычно едим в наших фургонах, поэтому, пока вы переоденетесь, я пойду и принесу вам еду. Или вы не собираетесь переодеваться?

Он оглядел свой костюм-тройку, сидевший на нем отлично.

— Вряд ли мой вид подходит к данной ситуации, верно?

— Роза среди маргариток.

— Ни один мужчина, — возразил он после секундного замешательства, — не захочет называться розой. И это не из руководства, это в мужской сути. К счастью, я захватил с собой несколько больше вещей, чем я беру обычно, — он окинул взглядом желтую палатку с заметным выражением неблагодарного отвращения на лице. — Я не смогу нормально переодеться, находясь там. Можно ли мне занять ваш фургон на несколько минут?

— Разумеется, — она преодолела несколько ступенек, разделявшие их. — Мне в любом случае необходимо проверить до наступления темноты, на месте ли все звери. Чувствуйте себя как дома.

Гедеон проследил за ней взглядом, тщетно пытаясь понять, почему она, казалось, двигалась с большей грацией, нежели любая женщина, которую он только мог вспомнить. Может, она танцовщица? Нет, он так не думал. Ее грация скорее была врожденной, чем следствием выучки. Это интриговало его еще больше. В ее движениях, голосе, даже взглядах и мягкой улыбке было ощущение… чего-то совершенно непокорного.

Возможно, это было только в его воображении, но Гедеон так не думал. Как бы там ни было, он был уверен, что подобного ощущения не испытывал ни с одной из женщин до сих пор. И эта реакция была скорее инстинктивной и эмоциональной, чем рассудочной. Такой же, как его отвращение, когда его назвали розой, — это сидело глубоко в его сущности.

И нельзя было сказать, что он не оценил по достоинству ее интеллектуальный и эмоциональный уровень, ему нравилось разговаривать и пикироваться с ней. Он ощущал, что все его чувства необычайно обостряются, когда он находится рядом с ней; в эти мгновения он больше всего расположен говорить то, что думает, совершенно не испытывая желания как-то смягчить или приукрасить собственные слова.

Нахмурившись, Гедеон пошел к своей машине. Он сознавал, что ситуация отнюдь не находится под его контролем и баланс далеко не в его пользу. В этом, конечно, большая заслуга Мэгги, но не только ее.

Роза среди маргариток. Великолепно.

Лео сидел на крыше машины, взятой Гедеоном напрокат. Они уставились друг на друга сквозь пелену наступавших сумерек. Кот с таким же сомнением во взгляде, как и человек.

— Ву-у-у-у? — отважился нарушить молчание Лео.

У Гедеона возникло совершенно абсурдное желание ответить, но у него не было никакой мысли по поводу того, что мог означать этот вопрос. В абсолютной тишине он достал из багажника свою сумку, запер машину и вернулся к фургону Мэгги, чтобы переодеться. Когда она вернулась спустя полчаса, он уже был одет в джинсы и светло-коричневый свитер и, сидя на удобном диванчике, листал толстенный том английской литературы. Как только она показалась в дверях, он быстро отложил в сторону книгу и немедленно поднялся, чтобы принять у нее из рук деревянный поднос, уставленный едой.

— Позвольте мне.

— Я не гордая, — она передала ему поднос. — Подождите минутку, пока я накрою на стол.

Гедеон следил за тем, как она извлекла из гардероба карточный столик и начала раскладывать его рядом с диванчиком. Занимаясь этим, она говорила:

— Кстати, у нас даже есть душ, размещенный в конце лагеря, в одной из наших палаток. Все современные удобства, за исключением, разве, горячей воды.

Гедеон подумал о том, как можно мыться под холодной водой, и не смог сдержать гримасы.

— И вы вместе с вашими людьми всегда так живете?

Он держал поднос, пока она разгружала его, расставляя на карточном столике тарелки с горячим мясом, корзинку с хлебом, кувшинчик чая со льдом, раскладывала приборы и расстилала салфетки.

— Всегда? Я полагаю, мы должны были расположиться ближе к городу, но впереди нас прошел большой цирк, и теперь в этом нет никакой пользы. Нашей следующей остановкой, скорее всего, будет Вичита, но там на прошлой неделе уже побывал цирк, поэтому нам следует переждать несколько недель перед тем, как отправиться. Вот почему, на самом деле, мы остановились здесь.

— Вы даже составили расписание своих остановок?

— Расписания, они, ну, слишком негибки. Вы так не считаете? — она обошла вокруг стола и села на край диванчика. — Просто положите поднос на кровать.

Гедеон повиновался, задаваясь вопросом, относилась ли к нему реплика по поводу негибкости расписания. Заняв место рядом с ней, он сказал:

— Я полагаю, вы знаете, что я банкир?

Мэгги налила в стаканы чай и с любопытством, явно развлекаясь, посмотрела на Гедеона.

— Я верю, что вы настоящий банкир, то есть, тот, кто ворочает огромными суммами денег.

— Ну, не совсем так. Я обеспечиваю финансовый оборот в рискованных деловых предприятиях.

— Которые могут обанкротиться?

— Это, конечно, возможно, — согласился он. — Но не так уж часто, если ты стараешься свести риск к минимуму.

— Держу пари, что вы так и поступаете, — пробормотала она.

Гедеон решил переменить тему разговора, так как эта заставляла его чувствовать себя вошедшим в поговорку чванливым и скучным банкиром. Кивнув назад, в сторону стола позади диванчика, куда он положил книгу по литературе, он сказал: