Катрин Кюссе - Проблема с Джейн

В половине пятого она наконец задремала, но снова проснулась, когда не было и семи часов. В половине одиннадцатого опять позвонила Джошу: никого. Тогда она набрала номер издательства, потом дополнительный номер. В конце концов Джош снял трубку. Казалось, он был недоволен, узнав ее голос. Возможно, и в издательство он пошел в субботу специально, чтобы избежать разговора с ней.

— Прости, что не позвонил, но у меня безумно много работы.

И нерешительно добавил:

— Джейн, ты не должна звонить мне ночью.

— С тобой была Стефани?

— Да. Я сказал ей, что кто-то ошибся номером, но она же не дура. Мы проговорили всю ночь. Она хочет, чтобы я сделал свой выбор раз и навсегда. Иначе она уйдет. Ничего удивительного. Она любит меня и боится потерять.

Джейн хотелось заплакать. Стефани интересовала ее, как прошлогодний снег. Джош вздохнул:

— Я должен дать ей ответ сегодня вечером.

— Понимаю. Значит, ты решил порвать со мной, но у тебя не хватает мужества сообщить мне об этом.

— Ко мне пришли. Я позвоню тебе вечером.

Нет, он не мог оставить ее из-за какой-то двадцатилетней пигалицы, с которой провел три недели. Наверное, она удерживает его своими слезами. А Джош слаб и хорошо воспитан. Мужчина, не очень уверенный в себе, легко привязывается к плаксивой особе. Сегодня вечером Джейн пообещает ему приехать в Чикаго, как только закончатся занятия, — раньше, чем через месяц. Кроме того, в августе она сможет пригласить его в круиз по Франции, так как имеет право поехать туда вместе с приятелем.

Джейн сидела на диване и грызла ногти, держа на коленях раскрытую книгу. Она так и не прочла ни строчки, когда ровно в девять вечера раздался долгожданный звонок.

— Это я. Прости, что так получилось сегодня утром.

Голос Джоша был ужасно печальным.

— Ничего страшного. Хочешь, я перезвоню?

Предложение звучало вполне доброжелательно, хотя лишний раз подчеркивало, что она зарабатывает больше, чем он.

— Нет, не беспокойся.

— Ну что? Ты хорошо подумал? — спросила она, стараясь придать своему голосу непринужденность.

— Я люблю тебя.

Джош умолк. У Джейн сдавило в горле.

— Целый день я провел в раздумье, — снова заговорил Джош. — Я остаюсь со Стефани.

— Как, почему? — воскликнула Джейн.

— Потому что тебе трудно на что-то решиться, и я думаю, ты никогда этого и не сделаешь, так как сама не знаешь, чего хочешь.

— Почему не знаю?! Я хочу быть с тобой. Я тоже все обдумала, Джош. — Она не смогла произнести «я люблю тебя». — Ты не можешь меня оставить — ты же сам обещал. Мы же любим друг друга — это твои слова. Ты сказал, что не существует другой женщины, с которой ты хотел бы заниматься любовью, и что со мной ты сможешь писать роман.

Джош не ответил.

— Я приеду на выходные, — заявила Джейн.

— Нет, ты должна понять, Джейн: все кончено.

— Но я люблю тебя!

Она никогда не любила его так сильно, как в это мгновение.

Положив трубку, Джейн долго плакала, а поскольку почти не спала накануне, то свалилась в конце концов от изнеможения. Во сне она бегала за Бронзино по центральным улицам Чикаго, не останавливаясь на красный свет и не обращая внимания на сигналы разъяренных водителей. Неожиданно она проснулась: снова звонил телефон. Джейн сразу же побежала в гостиную.

— Я разбудил тебя?

Это был Джош. Еще не совсем проснувшись, она ожидала услышать голос Бронзино. Джош вызвал у нее раздражение.

— А ты как думаешь? Мне снился сон. Который час?

— Четыре. Прости меня. Я не могу спать: все время думаю о тебе. Я люблю тебя и не могу допустить, чтобы ты страдала. Как ты смотришь на такой вариант: я останусь со Стефани и с тобой до тех пор, пока ты не обретешь спокойствие? Или же ты предпочитаешь, чтобы я порвал с ней? Я так и сделаю, если ты меня об этом попросишь.

Вряд ли Джош мог заподозрить, что Джейн после их разговора приснился Бронзино.

— Нет, Джош. Остановись на том решении, которое принял. Оно правильное. Ты был прав, говоря, что не можешь рассчитывать на меня, потому что мне трудно решиться на что-либо. Не беспокойся. Я сильнее, чем ты себе представляешь.

— Ты уверена?

Он плакал.

— Да. Ложись лучше спать.

— Я позвоню тебе завтра.

— Нет, Джош. Все кончено. Не звони мне больше.

Она положила трубку и, почувствовав на себе чей-то взгляд, обернулась и посмотрела в окно. Тот же самый человек сидел на ступеньках дома напротив. На этот раз на нем была куртка, более подходящая для холодной погоды, чем рубашка. Лица его по-прежнему не было видно. Он помахал ей, потом показал пальцем на сигарету, которую держал в левой руке. Чего он хотел? Продать ей гашиш? Убедившись в том, что окна хорошо закрыты, она выключила свет.

Лежа в постели, Джейн мысленно повторила свой разговор с Джошем. На сей раз между ними все кончено. Никаких сомнений. На самом деле ей не было больно. Она вообще ничего не чувствовала, кроме смутной тревоги, которую испытывает человек, когда, проснувшись после наркоза, обнаруживает, что его тело изуродовали.

Джейн улыбнулась. Нет, это не Бронзино. Жалкая месть за подписью Джоша.

Как она сразу о нем не подумала?! У Джоша были литературные амбиции, он читал Фрейда и был убежден, что она так и не избавилась от Эдипова комплекса. Скорее всего, это он написал первую главу, так как она со всеми подробностями рассказывала ему об ужине с Бронзино.

Джош относился именно к той категории людей, которые используют свои похождения в качестве материала для романа. Кроме того, он мог и следить за Джейн, намереваясь сделать ее прототипом своего героя. Она представила, как после их неприятного разговора он кладет трубку и, весь переполненный жалостью к самому себе, плачет и лихорадочно делает пометки для Романа. Джош, наверное, все сразу записывал, а иначе как он мог помнить о малейших деталях, которые она упоминала в телефонных разговорах.

Бедный Джош, неужели это и есть тот роман, который он писал столько лет?!

Вряд ли он набрался жизненного опыта, если с такой точностью описывает эту чуть ли не юношескую любовь, которая почти полностью стерлась в ее собственной памяти. Кого собирается он заинтересовать, рассказывая о заурядных любовных похождениях между преподавательницей и аспирантом? Добавил бы, по крайней мере, немного юмора! И сам выглядит уж слишком серьезно. Возможно, он рассчитывал на скандальный успех, связанный с именем Бронзино. Но кто такой Бронзино в этом огромном мире?

Она взяла со стола коричневый конверт. Нет, это не почерк Джоша. Джейн хорошо помнила, что он писал большими и круглыми буквами. Возможно, он попросил кого-нибудь написать ее адрес.