Ингрид Нолль - Воронье

6. Светлый, теплый дом

За день, проведенный в безделье, Аннетте не удалось отдохнуть, и на следующий день она решила испробовать прописанные Маркусом пилюли. Хотя волшебного целительного действия они не оказали, ей все же удалось достойно выдержать долгий рабочий день и общение с угрюмым шефом. Лишь вечером, когда муж, как обычно, предупредил ее о том, что задерживается, она снова погрузилась в раздумья.

После его звонка она вышла из кухни и села за компьютер Поля. Утром у нее не было возможности незаметно просмотреть его почту. Последнее сообщение Ольге было отправлено сегодня рано утром: «Необходимо проверить, изменен ли полис. Люблю. Ж.-П.».

Полис? Страхование жизни? Мысль Аннетты лихорадочно заработала. Много лет назад, еще до знакомства с будущим мужем, она застраховала свою жизнь, оформив страховку в пользу своей кузины. Хотя действовала она по совету своего консультанта по налогам, продиктовано это было не просто намерением сэкономить на налогах, но и желанием сделать доброе дело. Кузина рано осталась без мужа, одна растила троих детей. Не так давно Поль заметил, что ее родственнице было бы вполне достаточно и финансовой помощи в виде ежемесячного чека и что пора бы переписать страховку на его имя. Конечно, согласилась Аннетта, кузину вполне можно отодвинуть на второй план, а муж по праву на первом месте. Однако не менее важен и его ответный жест. Но Поль со своей стороны, по-видимому, не торопился оформлять страховку, так что она выполнила свое обещание всего несколько недель назад; теперь бумаги находились у консультанта по налогам. Но какое отношение к этому имела Ольга?

Наверное, мужчины очень переживают, если жены зарабатывают больше, чем они. Контора, которую Поль делил с партнером – единственным плюсом того являлся беглый турецкий, – не стала золотым дном, да и расположение офиса над турецкой забегаловкой тоже было не слишком привлекательным. Аннетта все это знала, но до сих пор избегала давать мужу право на пользование ее счетом. Да и зачем? Ведь у него имелся и личный счет, и счет конторы. Отыскав в сейфе выписки из банковского счета Поля, Аннетта испугалась. Дела шли из рук вон плохо, хотя он ни разу об этом не обмолвился.

Со смертью ее, Аннетты, все его проблемы были бы решены. Ольга смогла бы переехать в их дом и каждый вечер выплясывать перед ним фламенко. Разве она сама не думала недавно о том, чтобы засунуть в его чемодан бомбу? Поль иногда защищал в суде довольно темных личностей. И все же, казалось ей, для того, чтобы хорошо организовать убийство, он слишком непрактичен, для хладнокровного – слишком рассеян, для кровавого – чересчур чувствителен.

Но хорошо ли она знала собственного мужа? Периодически происходило что-нибудь, что заставляло Аннетту думать, что она живет с незнакомцем. Недавно она купила три куска мыла, которое в парфюмерном магазине посоветовали как очень изысканное. Аннетте понравилась и коробка с ностальгическими фиалками на золотисто-зеленом фоне. Каждый кусок мыла был завернут в белую шелковую бумагу и, словно дорогая сигара, перетянут лентой. «Parfumeurs depuis 1862», – прочла она с восхищением на коробке и решила приспособить ее для хранения своей коллекции авторучек. Она никак не ожидала, что у Поля возникнет аллергия на этот тонкий аромат. Не то чтобы он кашлял или чихал, но со всей твердостью потребовал, чтобы она убрала или вообще выбросила дорогое мыло. В итоге пришлось подарить коробку со всем содержимым секретарше Джессике. «Полю не нравится этот запах, – с недоумением объяснила она. – Вот и пойми мужчин». Прежде у Поля с Аннеттой часто возникали вкусовые разногласия, но в отношении запахов их мнения всегда совпадали, неужели сейчас они расходятся даже в таких мелочах?

Аннетта давно поняла, что унаследованный ею дом является для Поля большой проблемой. При этом сам он был из вполне обеспеченной семьи, у Вильгельмсов никогда не было финансовых трудностей; когда-нибудь и ему в наследство отойдет недвижимость. Кроме того, его мать, продав виллу, на старости лет будет иметь и собственное состояние. Но это не обсуждалось. Тем более с ней, человеком со стороны.

Брат Поля, правда, вел себя иначе. Именно от Ахима она узнала о дедушкином имении в Дрездене. «Красивейшее место, – сказал он ей с гордостью по телефону, – вилла в стиле модерн, прямо как на картинке, жаль только, немного запущенная. Знаешь, малышка, если мои старики не опростоволосятся при продаже, это будет сделка всей их жизни».

Ахим принадлежал к породе «берущих», как выражался Поль. Он наверняка брал у родителей деньги в долг, чего Поль из гордости себе позволить не мог.

В этот вечер Аннетта то и дело смотрела на часы. Когда же Поль явится домой? А вдруг он сейчас обсуждает с Ольгой детали будущей поездки в Испанию? Девиз «Гранада» действовал на Аннетту, как красная тряпка на быка. Довольно поздно ей пришла в голову мысль, что и у Поля есть основания на нее обижаться. То, что она проигнорировала или, во всяком случае, отложила на неопределенный срок его предложение повторить медовый месяц в Андалусии, муж мог расценить как полное к нему равнодушие.

Поль появился раньше, чем ожидалось, она даже не успела поставить чайник и только накрывала на стол. Как обычно, он швырнул пиджак на диван и схватился за газету.

– Тебе, похоже, уже лучше? – пробурчал он, не отрываясь от чтения и не рассчитывая на ответ.

Намазывая на хлеб мягкий сыр, Аннетта как бы между прочим сказала:

– Кстати, Маркус вчера намекнул, что у него новая подружка. Ты о ней что-нибудь знаешь? Ведь ты должен был с ним видеться, раз консультируешь его по поводу развода…

Поль напрягся.

– Там никаких консультаций особо не надо, – возразил он.

– И с кем же он живет?

Поль почти ляпнул «со служанкой из Польши», но вовремя прикусил язык – эти сведения он получил от Ольги.

– Похоже, ты знаешь больше, чем я, раз у Маркуса нашлось время поболтать.

Они размешивали сахар в чае.

Наконец Аннетта отважилась на еще один выпад.

– Одного странного замечания Маркуса я так и не могу понять. Он сказал – не дословно, но смысл был такой, что у него в отношении Ольги совесть чиста, потому что…

Реакция Поля оказалась именно такой, на какую она рассчитывала. Муж уронил ложку, бросил на нее подозрительный взгляд и сделал вид, что не понимает, о чем речь. Аннетта пожала плечами, предположив, что у Ольги, наверное, есть любовник.

Раздраженный ответ Поля: «Чушь» – прозвучал так, словно это касалось его лично.

На следующий день на работе возбужденный коллега в белой спецовке чуть ли не в дверях сообщил Аннетте, что гидравлический пресс в новехонькой машине для формовки творога неисправен. «А мое какое дело? – подумала Аннетта. – Пусть продукция выходит в половинном объеме». Но все же это ее немного обеспокоило.