Борис Мишарин - Куртизанки дорог
Владимир размечтался… Снова в голове поплыла еще не полученная прибыль, вечера, проводимые с лучшей девочкой Диной вдвоем. Розовый туман окутывал его мозг и, словно, наркотик не отпускал образ Дины из тела. Захотелось привести ее снова домой и уже не колоть наркотики, а ласкать, ласкать и ласкать…
Он встряхнулся: что за чушь лезет в голову. Но эта чушь не отпускала его, вцепилась крепко, въелась в плоть и кровь, вгрызлась в душу. Постепенно, с мыслями, он вдруг стал осознавать, что деньги уже не волнуют его, грезится ее стройное тело, длинные ножки, налитая и нерастисканная грудь, губы, которые хочется выпить.
Владимир выматерился вслух крепко: «Да что это со мной, мать твою так и эдак, влюбился что ли, придурок? — Он заметался по комнате, прикуривая сигарету. — Ей же только 13 лет… в бога и душу мать… Порвут меня люди, на куски порвут… А как без нее жить, как? А я, в рот и внос, ее на иглу посадил. Да ее на руках носить надо… Нет, не-е-ет», — закричал он громко, обхватив голову руками, и присел на диван. Пепел падал на пол с его сигареты, она тлела, обжигая пальцы.
Владимир опять выматерился, бросил окурок на пол, раздавил ногой и стал немного успокаиваться. Мысли постепенно сформировывались в определенный план.
«Светку отправить к Дине — вряд ли что получится выманить ее. Но почему, почему такая резкая смена. Еще встав с постели, я хотел другого, прошло совсем немного времени, минут пять — десять и хочется только ее… любить, ласкать и лелеять, дарить подарки и целовать». И походил он сейчас на Маугли из мультика, когда тот вырос и пришла весна. ВЕСНА, которая заставляет колотиться сердце, хочется летать и быть добрым.
Он снова закурил сигарету и подошел к окну. Кто-то знакомый помахал ему рукой, но он никак не отреагировал. Мысли роились около одного места, а может и не было их вовсе — одна пугающая пустота от свершенного деяния.
Звонок долго дребезжал где-то вдалеке, потом стали стучать и пинать в дверь ногами. Владимир машинально подошел и открыл, очнулся, стряхивая ступор.
— А, Ленчик, заходи.
Леонид прошел в комнату, огляделся — никого.
— Что с тобой, Володя? Рукой машу, звоню в дверь, стучу, ногами уже пинать стал… испугался, случилось, может, чего, помощь нужна, а ты не открываешь, — возбужденно тараторил Ленчик.
Владимир прервал его, махнул рукой безразлично.
— А-а, задумался немного… Ну, так что там — все в порядке?
— Все, — пожал недоуменно плечами Ленчик.
Он уже успокоился и вытащил из кармана деньги, положил рядом с паханом.
— Ладно, ты иди, — не стал пересчитывать их, как обычно Владимир. — Я тебе позвоню.
Ленчик поднялся нерешительно и, как показалось хозяину, глупо взмахнул руками. Спросил удивленно:
— Да что с тобой, Володя, не в себе ты?
— Все нормально, Ленчик, нормально. Я же сказал: иди, позже созвонимся.
Он подтолкнул приятеля к двери и закрыл за ним. Закурил новую сигарету и поудобнее устроился на диване. Прикрыл веки и медленно затягивался дымом. Все становилось четким и ясным.
Молнией сверкнула Диана в его сегодняшнем мозге, Купидоном пронзила сердце, Лелем забрала душу и кровоточила амурная рана, не давая покоя. Но все стало четким и ясным: он найдет способ встретиться сегодня с Диной, извинится за свой проступок, вымолит у нее прощение. Увезет на недельку далеко в лес у речки, поможет снять еще неокрепшую ломку и станет следить за ней постоянно и неусыпно. Никто не посмеет одолжить ей хотя бы полдозы, нигде не достанет она наркотиков и станет от них независимой. Он позаботиться об этом и о ее судьбе в целом. Станет ждать, хотя бы до 16 лет, а потом женится на ней официально.
От мыслей стало радостно и легко. Он выбросил окурок — хватит смолить сигарету за сигаретой: пора делом заняться.
* * *Диана зашла в свой подъезд свободно, не таясь и не прячась, увидела несколько брошенных окурков, поняла — Вовкины. Усмехнулась ехидно: «Ждал, сволочь. Выскочил, видимо, на минутку, скоро припрется снова, — она глянула на часы. — Не припрется, мать наверняка с работы пришла, скорее всего, она его и спугнула. Трус несчастный. Опять Светку отправит… Но ничего, сегодня мой день — я сама к тебе, сучонок, в гости наведаюсь».
Дина открыла ключом дверь, вошла, увидела в прихожей туфли матери. Убедилась — она спугнула Владимира.
— Где шляешься, Дина? — незлобно ворчала мать. — Ужинать пора, а тебя все нет.
— Гуляла, мама. Лето — что еще делать? Ни уроков, ни школы — лепота, — она засмеялась.
— Слово то какое нашла — лепота, — продолжала ворчать мать. — Совсем от русского языка скоро отвыкните — то жаргон, то иностранщина.
— А это, как раз, и есть русское слово, мама, — перебила ее дочь. — Так царь Иван Грозный выражался, правда в кино только. Помнишь фильм «Иван Васильевич меняет профессию»?
Диана улыбнулась.
— Ладно, — махнула рукой мать. — Ничего я не помню, кушать садись. После ужина наверняка снова попрешься шариться?
— Почему шариться, мама? Гулять пойду. Ненадолго, часиков до одиннадцати.
— Ну, ну, — только и ответила мать, пододвигая дочери салат поближе.
Диана поела, ушла в свою комнату. Захотелось посидеть и обдумать все еще раз.
Риск, конечно, был, но небольшой. Так считала эта, в сущности еще маленькая девочка. Нелегкая судьба взрослила ее. Риск только в том случае, если Владимир не станет слушать ее и вколет очередную дозу сразу. Тогда — труба. Ей уже не слезть с иглы и дело Владимира не стоит того. Но ее уже тянет сейчас, правда не так сильно, примерно, как к сигарете, терпеть можно. Она и терпит. А может только из-за того, что кипит в ней злость, что нашла она выход из положенья, что вскоре увидит крах… крах своего обидчика.
«Нет, я пойду. Стоит или не стоит — дело десятое. Таких людей надо наказывать, — твердо решила Диана. — Сейчас он дома или, может быть, уехал уже на дорогу, собирает денежки со своих шлюх, сутенер гребаный».
Она с удовольствием потерла руками, от близости сладкой мести кружилась голова и подсасывало где-то внутри. Это слабенькая доза героина просила поддержки еще не окрепшим голосом. Но Дина прекрасно понимала — уколись она еще раз и голос превратится в цепкие руки, вопьются они в горло железными иглами, высосут силы до остатка. Нет, она не позволит им сделать этого — Верка, царствие ей небесное и большое спасибо, месть и желание на ее стороне. Это сильные помощники и они подскажут, как справиться с неокрепшим голосом.
Диана вышла из дома и твердой, уверенной походкой пошла к Владимиру. Звонила долго и уже собиралась идти на трассу, как дверь отворилась.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});