Моника Хит - Соколиный замок

Но больше всего я желала узнать, почему Шейн преследует меня и назвал Шейной.

– Вы не станете мешать выполнению моих планов? – спросила я. – Мы просто будем ездить вместе от одного места к другому в качестве попутчиков. И если я захочу уйти в любое время, для этого будет достаточно одного моего слова?

– Совершенно верно, – ответил Шейн. – Я планировал завтра поехать в Белфаст из Кашендона. Там есть замок.

– Керрикфергус, – уточнила я. У меня возникло суеверно-трусливое ощущение, что он читает мои мысли.

Шейн сдержал свое слово, обращаясь со мной нежно и заботливо, без малейшего намека на интимность. Через некоторое время мне уже не казалось странным, что я путешествую по Ирландии с потомком Шейна Гордого. Люди принимали нас за брата и сестру. Мы открыто не заявляли об этом, но и не отрицали предполагаемого родства. Временами я чувствовала себя виноватой за этот маленький обман. Шейн чувствовал это и прилагал усилия, чтобы облегчить мою совесть. Он убеждал меня, что никого, кроме нас, не касается, являемся ли мы на самом деле братом и сестрой. Чем дольше мы находились вместе, тем сильнее становилось наше внешнее сходство.

Как-то раз простоволосый фермер, возвращавшийся со своего крошечного поля домой на высокой повозке, преградил нам путь на узкой, обнесенной камнями дороге и попридержал свою лошадь, чтобы посмотреть на нас.

– Вы, наверное, близнецы? – закричал он, и в его голосе слышалось любопытство.

Когда наш путь преграждало стадо овец или рогатого скота, который гнали на рынок, Шейн проявлял нетерпение, в силу темперамента, весьма схожего, должно быть, с темпераментом его предка. И в этот раз я ожидала, что он закричит на крестьянина, надменно приказывая ему убраться с дороги. Но Шейн сохранял какое-то зловещее спокойствие. Взглянув на него, я увидела безумный огонь в его взгляде, поразивший меня. На мгновение я подумала, что он, должно быть, страдает легкой формой эпилепсии и по этой причине вынужден прибегнуть к помощи постороннего человека.

– Шейн? – позвала я, впервые ощутив неловкость с тех пор, как согласилась стать его компаньоном.

Мне снова вспомнился инцидент в Данлюсе, когда он оттащил меня от мрачной расщелины. Призрачные завитки страха закрутились где-то внутри, прерывая мое дыхание. Только сейчас я поняла, насколько мало знаю человека, сидящего рядом со мной. Он редко рассказывал о себе, его прошлое было окутано тайной.

– В чем дело, Шейн? – снова заговорила я.

– Ничего особенного, Кассандра. – Он почти сразу стал самим собой, называя меня, как обычно, полным именем.

Я не раз уверяла его, что не возражаю, если он будет называть меня Касси, но он предпочитал Кассандру. Итак, он назвал меня Кассандрой.

– Так ты видишь сходство? – спросил он фермера.

– Да, именно так, – закричал тот в ответ. – Как можно не признать этого, если у человека есть глаза? Вы – красивая парочка, и будет жаль, если вы разъединитесь.

– Не беспокойся, – ответил ему Шейн, – мы никогда не расстанемся.

– Как вы могли сказать ему подобное? – спросила я, когда мы отправились дальше, мимо крошечных полей, где терпеливо трудились люди, перетряхивая ряды скошенного сена. Женщина в розовом платье работала вместе с мужчинами, сгребая отдельные кучки в аккуратные круглые копны. Поблизости собака колли рычала на мух, которые синим облаком вились над ее головой. – Вы же знаете, что это неправда, – настаивала я.

– Нет, это правда, – возразил Шейн, снова превращаясь в озорного гнома, желающего подразнить меня.

Машина рванулась вперед. Я научилась распознавать изменения его настроения по скорости автомобиля.

– У старого фермера есть глаза, – сказал Шейн.

Маленькая машина неслась по узкой дороге мимо черно-белых придорожных столбов с желтыми знаками, указывающими путь к Дарглу, Брею, Скальпу. Названия городов и мест были написаны на гэльском языке, а ниже на английском.

Мы мчались к Дублину мимо каменных стен, увитых зеленым виноградом, мимо мужчин на велосипедах и каравана семейных повозок, маленького клана бродячих ремесленников по фамилии Салливан, или Тухи, или Коллинзы, с небольшой группкой Уордзов и Коффи, замешавшихся среди них. Пока мы их обгоняли, я успела снабдить подходящей фамилией каждого.

Потом мы пересекли границу графства Уиклоу и въехали в Дублин, где в обшарпанной комнате, находившейся под присмотром мрачной хозяйки, меня ожидал мой багаж. Мы мчались по О'Коннол-стрит, а когда поравнялись со статуей Фоули-освободителя, я с надеждой подумала, что он не заметит моего прибытия и не увидит меня рядом с Шейном О'Нилом.

Шейн высадил меня около меблированных комнат, и я заметила в окне лицо хозяйки, выглядывавшей из-за кружевной занавески.

Глава 3

– Вот и все. – Я протянула руку, думая о том, какое значительное место в моей жизни занял Шейн.

Я буду очень скучать, когда он уедет и оставит меня здесь в одиночестве, перед меблированными комнатами с вывеской об их стоимости между занавесками и сверкающими оконными стеклами. Все волнения исчезнут из моей жизни.

Я в отчаянии пыталась придумать, что сказать ему, прежде чем он отпустит мою руку и даст мне уйти в безрадостное будущее. Но абсолютно ничего не приходило в голову, и, повернувшись, я побежала прочь, ощущая под веками горячие слезы.

После унизительного эпизода с Аланом Девором я воображала, что приобрела жизненный опыт. И вот теперь бывалая женщина, получившая когда-то трудный урок, снова так легко попала в сети эмоциональной зависимости. Сейчас я понимала, насколько наивной была на самом деле. Если бы я действительно извлекла пользу из своего горестного опыта с Аланом, то не позволила бы себе привязаться к непостижимому мужчине, который с самого начала пренебрегал мной как женщиной.

Я вспомнила, что Сью Багли когда-то предупреждала меня об опасности вновь пережить разочарование. Поспешно шагая по выложенной кирпичом дорожке перед меблированными комнатами, я сказала себе, что это еще одна фаза моего опыта, очередной симптом, который, в конце концов, я преодолею, как преодолела в последние дни, проведенные с Шейном, свое прежнее горе.

Я напряглась, ожидая услышать знакомый рокот мотора отъезжающего автомобиля, который вскоре замрет в отдалении. Шейн не произнес на прощание ни слова, только посмотрел на меня со своим особым блеском в глазах и довольной улыбкой, будто прочитав мои мысли и испытывая удовлетворение от того, что довел меня до такого несчастного состояния.

Но за моей спиной не раздавалось ни звука. Через секунду я обернулась и увидела, что он все еще стоит возле машины.