Татьяна Луганцева - Королевство треснувших зеркал

— Нет, я не буду ничего опротестовывать и проверять. Я признаюсь во всех смертных грехах, я хочу, чтобы поскорее закончился этот фарс, — ответила она, громко и четко добавив: — Все эти мужчины с фотографий — мои любовники, я виновата, что изменяла мужу, и не считаю возможным продолжать нашу совместную жизнь.

— Вы понимаете, что лишаетесь половины нажитого имущества? Вы изменяли мужу и по вашему соглашению остаетесь ни с чем.

— Да, я понимаю. — Алиса глазами могла бы просверлить дырку в бледной щеке Валентина, но он стоял, отвернувшись и ни на что не реагируя, словно каменное изваяние.

Судья еще что-то говорил, ссылался на какие-то статьи в российском законодательстве. В конечном итоге их развели, дочка осталась с Алисой, а все материальные ценности — с бывшим мужем. Она вышла из здания суда будто оплеванная, словно эпизод с обыскивающим ее охранником продолжался. Радовало ее только одно, что все закончилось. Алиса до конца еще не могла осознать, что же произошло, но то, что была совершена очередная мерзость, она понимала совершенно отчетливо.

— Алиса! — позвал ее голос сзади.

Она обернулась и столкнулась взглядом с Валентином Михайловичем. Неожиданно для себя Алиса подошла к нему и, улыбаясь, сказала:

— Какая неприятная встреча! Что вам сейчас от меня надо, частный сыщик? Продолжаете собирать компромат? Не стоит, право слово! По-моему, у вас хорошо получилось, браво! Сколько вам заплатили?

— Мне никто не платил, я сделал это по доброй воле.

— А вы, значит, санитар леса, женоненавистник? — рассмеялась Алиса, обнажая ровные белые зубы.

Валентин почему-то не разделял ее веселья, он выглядел несколько растерянно и озабоченно.

— Почему ты не сказала, что я не частный детектив? Ты же знала, кто я.

— Я знаю теперь, что вы большой негодяй, а другие подробности меня не касаются, — ответила Алиса и пошла.

— Постой! — закричал Валентин и схватил ее за локоть, — Я не пущу тебя, пока ты не прояснишь мне некоторые вопросы. Я почему-то чувствую себя не очень уверенно, мне кажется, что я сделал что-то не так…

— Вы по уши в дерьме, Валентин Михайлович, если вас интересует ваше нынешнее положение. А теперь отпустите мою руку. Я жалею, что расплескала кофе на стол, а не выплеснула вам его в лицо! — Алиса вывернулась из его крепкой хватки, уничтожающе посмотрела на него и удалилась. Си стороны эта сцена выглядела весьма комично. Ее маленькая, хрупкая фигура против его высокой, широкоплечей.

Валентин остался стоять на тротуаре, пока к нему не подошел Евгений и не хлопнул его по спине.

— Спасибо, друг! Мы раздавили эту стерву!

— На корыстную женщину, которую лишили большого денежного куша, она не похожа. Алиса ушла, вполне довольная собой. А что она получила? — спросил Валентин, внимательно глядя на Женю, и сам же ответил: — Она только что избавилась от тебя и очень рада этому.

— О чем ты говоришь, друг?! Ты ее совсем не знаешь!

— Я успел познакомиться с ней чисто случайно до суда.

Евгений сделал удивленное лицо.

— Ну и как она тебе?

— Она не показалась мне той особой, про которую рассказывал ты.

— О-ля-ля! Она — хорошая актриса, может произвести впечатление порядочной женщины. Меня она водила за нос больше десяти лет!

— Я не уверен, что поступил правильно.

Евгений рассмеялся в ответ, он был счастлив, что все деньги остались при нем, что его гениальный план сработал.

— А где будет жить твоя жена? — спросил Валентин.

— Не знаю, — пожал плечами Евгений, платком вытирая вспотевший лоб.

— Тебя ее судьба совсем не трогает? — удивился Валентин. — С ней же осталась девочка, которую ты принял как дочь?

— Не будь сентиментальным, Валя, — еще раз хлопнул его по спине Евгений, — а если тебе так уж понравилась моя бывшая жена, я могу подарить тебе ее фотографии! Правда, хорошенькая?

— Он достал из кармана фотографию обнаженной Алисы, ту самую, что он приложил к делу о ее аморальном образе жизни, и нагло рассмеялся.

Валентин рывком схватил его за лацканы пиджака и прошипел, глядя ему в лицо потемневшими глазами:

— Если ты считаешь, что это смешно, то ты — больной человек! Хочу тебе сказать, я пошел на эту авантюру с желанием помочь приятелю против лживой и корыстной особы. Но, на твою беду, я имел неосторожность познакомиться с твоей женой. Теперь я хочу проверить всю информацию, которую ты сообщил мне! И горе тебе, если ты обманул меня, если ты выставил меня подлецом!

Валентин резко отпустил Евгения и, развернувшись, быстро пошел прочь.

— Валя! Валя, постой! — крикнул ему вслед обеспокоенный Евгений, так как знал, что Валентин шутить не будет, но его приятель не остановился. — Вот черт! — выругался Евгений.

Глава 4

Алиса знала, что деньги в нашей жизни имеют очень большое значение. С одной стороны, они заметно упрощали жизнь, так как их наличие давало мно-. гие блага. С другой стороны, возникал вопрос: где их взять в нужном количестве для обеспечения этих самых благ? Алисе деньги требовались на все — сделать ремонт в квартире, чтобы туда можно было привести Вику, дать матери денег на продукты, отправить ребенка на летний отдых. Поэтому она принялась искать их всеми известными ей путями. Для начала она вспомнила о визитке реабилитационного центра для женщин, которую ей оставил следователь, приходивший к ней в больницу. Насколько Алиса помнила, в этом центре женщинам помогали не только морально, но и материально. То есть помогали женщинам раскрыть свои таланты и самореализоваться. Она с трудом завела свою старенькую седьмую модель «Жигулей» и поехала по указанному в визитке адресу. Машина ее напоминала туберкулезного больного на последней стадии болезни. Она кряхтела, стонала, трещала, как-то странно тряслась и скрипела на поворотах.

— Ну, хорошая моя, ну, ягодка моя, только довези, пожалуйста, до места, — уговаривала ее Алиса, так как свято верила, что если хорошо попросить и погладить руль, то машина послушается ее и поедет, словно она была живым существом.

Надо отметить, что центр по реабилитации женщин, подвергшихся домашнему насилию, находился на окраине Москвы, поэтому Алиса и поехала на своей старой машине, которая досталась ей, можно сказать, бесплатно. Алисе отдал ее за бутылку водки один алкоголик во дворе, у него самого от пьянства отнялись ноги, и он не мог больше водить машину. У авто была совершенно стертая резина на шинах, не открывалась одна из задних дверей, не работал один пово-ротник и один дворник. Корпус красного цвета по всей поверхности украшали ржавые пятнышки, за что машина получила ласковое название «божья коровка». Учиться езде на ней Алисе было очень легко, не надо было вешать на заднее стекло предупреждающие знаки, автомобилисты сами с ужасом шарахались в разные стороны от ржавого монстра. Владельцам дорогих иномарок было безопаснее пропустить эту развалюху. Алиса довольно сносно научилась водить машину, но редко пользовалась услугами своей «божьей коровки», так как дачи у них не имелось, а ездить на ней на работу в школу было просто невозможно, так как дети сразу начинали гомерически хохотать. Кроме того, иногда Алису по ее делам подбрасывал Евгений, который с юности привык ездить на дорогих новых машинах. Поэтому «божья коровка» стояла у квартиры-мастерской Алисы в заброшенном состоянии уже долгое время. Но у такой машины был один плюс: ее хозяйка не беспокоилась, что на нее кто-нибудь польстится и угонит. Ее можно было не запирать на ключ и не ставить на сигнализацию, так как если даже угонщик и сядет за руль, он не сможет завести. Алиса знала один секрет: она должна была сначала стукнуть по панели, затем подергать прибор, показывающий, сколько в баке бензина, а уже после .этого заводить «старушку». Но на окраину города луч— ше было добираться своим транспортом. Алиса, как и многие художники-портретисты, обладала очень хорошей фотографической памятью, ей достаточно было один раз посмотреть на карту автомобильных дорог, и она уже могла доехать без особых проблем до нужного места. Вообще она хорошо знала Москву, поэтому быстро оказалась у красивого старого здания с лепниной и колоннами, находящегося на берегу не— большой речки в лесопарковой зоне. Она остановила свой драндулет и вылезла на свежий воздух. От чистого воздуха закружилась голова. Алиса прошла по ухоженной дорожке, выложенной декоративной плиткой, и вошла в дверь. Камера наружного наблюдения синхронно проследила за ней. Задремавший у входа пожилой охранник встрепенулся: