СТРАХ (ЛП) - Кэмпбелл Нения

Тем не менее, она нашла его и, воспользовавшись тем, что он отвлекся на рисование углем, принялась внимательно изучать. Гэвин сидел в заднем ряду, что ее нисколько не удивило. Вокруг него царил беспорядок, который он сам и устроил. В «Петвилле» он показался ей довольно брезгливым (несмотря на явное равнодушие к крови), но теперь его руки были испачканы углем, которым он рисовал. Она смотрела, как он поправляет очки, оставляя на лице черные пятна.

Вэл почувствовала дикое желание рассмеяться и уставилась на свою работу, прежде чем этот смех смог раздаться. Глупо. Если он уже не считает ее идиоткой, то неприятный смех и фырканье — верный способ подтолкнуть его в этом направлении.

Скорее всего, он считал ее сущим ребенком.

Выражение ее лица посерьезнело, когда она изучила то небольшое продвижение, которое сделала в своем рисунке. Она решила набросать котят из зоомагазина — а потом, позже, детально их проработать, — но у нее возникли проблемы с правильным выражением мордочек. Их глаза выглядели слишком человеческими.

Задумавшись, она наклоняла голову так и этак, чтобы рассмотреть рисунок под новым углом. Наверное, можно сказать, что это вышло намеренно. Что это… как оно называется? — антропоморфное изображение.

Но она будет знать, и этот незначительный недостаток будет беспокоить ее, пока она не сделает все правильно.

Холодное, влажное ощущение щекотало ее кожу, когда она сменила позу, совсем забыв о кисти, зажатой в пальцах. Вэл прижималась щекой к кисти с краской бог знает сколько времени. Она встала, осторожно держа руки перед собой, и пошла умыться в раковине похожей на корыто, встроенной в дальнюю стену, рядом с дверью.

Оранжевая краска капала с ее ладоней и спиралью стекала в канализацию, слишком напоминая кровь. Прямо как кадр из культовой сцены в душе в фильме «Психо». Вэл потрясла руками над раковиной и оторвала бумажное полотенце от ближайшего рулона, повернулась и чуть не врезалась прямо в Джеймса Льюиса.

— Как дела? — спросил он. — У тебя на носу краска.

— Отлично. — Она вытерла лицо влажным бумажным полотенцем. — Стерла?

— Ага, теперь порядок. Да, кстати, я получил твое сообщение в Фейсбуке.

Вэл проделала дырку в бумажном полотенце.

— Получил?

— Угу. Прости. У меня не было возможности ответить до сегодняшнего утра, а потом мне пришлось спешить в класс. Я был занят. Футбол, знаешь ли.

Если Гэвин был темноволосым, волосы Джеймса — светлые. Рыжеватые, примерно на два оттенка темнее и коричневее, чем у нее, с золотым отливом. Он был обладателем очаровательных зеленых глаз и кривой улыбки, способной разбить сердце.

И сейчас он решил ей воспользоваться. «Ой, блин» версия, которая помогала ему успешно выбираться из неприятностей, причем не раз. Она могла даже подействовать на Вэл, если бы это не было такой вопиющей ложью. Вэл разрывалась между весельем и раздражением. Обычно она верила людям, не думая лгут они или нет. Не часто ей удавалось подловить кого-нибудь на откровенном вранье.

Но если она укажет Джеймсу на его ложь, это не принесет никакой пользы. Только выставит ее похожей на отчаянную преследовательницу, следящую за его профилем, чтобы узнать, был ли он в Сети. Словно она какая-то психованная сталкерша. Лиза много раз говорила ей, что мальчики не любят девочек-собственниц, что конечно глупо, учитывая, как ведут себя мальчики-собственники.

Вэл вспомнила своего преследователя, и ее передернуло от ужаса.

— Все в порядке, — пробормотала она.

Но на самом деле это было не так.

Улыбка Джеймса стала шире.

— Хорошо. Я рад. Потому что я чувствовал себя отвратительно из-за этого.

«Держу пари, так оно и было».

— Но я все равно сходил бы в кино с тобой и Лизой.

Вэл ничего не ответила, и он продолжил:

— На какой фильм вы собирались? Есть один крутой экшн…

Опять это слово «круто». Что заставило Лизу думать, что это приглашение сработает? Джеймс даже ей не заинтересовался. Она в этом уверена. Во всяком случае, не как девушкой. Парни не смотрят так на девушек, которые им нравятся.

Он явно не заботится ни о ком, кроме себя…

— …отличный рейтинг по отзывам…

Раздавшийся стук с задних рядов, дал Вэл благовидный предлог, отвлечься от бессвязного монолога Джеймса. Гэвин исчез со своего места, а его сосед по столу уставился в пол. Брови Вэл изумленно поползли. Она видела, как его макушка выглядывает из-за стола. Что он может делать?

— …не большой поклонник мелодрам, но я бы хотел посмотреть…

«Должно быть, он что-то уронил», — решила она.

— …хорошая драматическая комедия…

О, он идет сюда!

— … и какой-нибудь триллер, если уж на то пошло… — Даже Джеймс, хоть и был погружен в себя, заметил, что реакция аудитории не соответствует его представлениям о том, что такое восторг. Он оглянулся, чтобы посмотреть, что привлекло всеобщее внимание, и скривил губы. Выражая тем самым досаду, как отметила Вэл.

Не обращая на них внимания с небрежностью, которую, несомненно, практиковал перед зеркалом, Гэвин выбросил сломанный угольный карандаш, теперь разломанный на две отдельные части. Смыл черноту с рук и лица, а затем потянулся за бумажным полотенцем, случайно задев ее бок. Она взглянула на него, и ей показалось, что он подмигнул.

— В любом случае, что-нибудь из этого тебе нравится? Лиза говорит, что ей все равно.

Вэл скомкала бумажное полотенце, которое все это время крутила в руках, и выбросила его в мусорное ведро.

— Я не уверена.

— Фильм трудно выбрать?

— Нет. На самом деле занята. Я в легкоатлетической команде, ты же знаешь, — добавила она, бессознательно насмехаясь над его прежним тоном. — Увидев его непонимающий взгляд, она добавила: — Ты ведь знаешь, что я в легкоатлетической команде?

— Э-э, да. Мне кажется, я уже видел тебя в форме. Ты ведь носишь ее в дни игр?

Носить спортивный бюстгальтер и шорты из спандекса в школу? Дни игр? Ради всего святого.

— Нет, я не ношу ее в школу. И у нас нет дней игр. Я не болельщица. — Вэл устала намекать. — Я в ней на своей фотографии в профиле. В Фейсбуке.

«Ты бы знал, если бы действительно смотрел мой профиль, лжец».

У Джеймса хватило совести покраснеть.

— Э.

Вэл посмотрела на него.

— Ты ведь даже не прочитал мое сообщение?

— Я прочитал уведомление по электронной почте на своем телефоне. То же самое.

Нет, это не так. Она вздохнула.

— Не думаю, что из этого что-то получится.

— Эй, — сказал он, слегка защищаясь. — Не обижайся, просто бег — это не мое.

— Дело не в беге, — горячий всплеск раздражения накрыл Вэл. «Как можно быть таким глупым». Это придало ей смелости. Достаточно, чтобы сказать:

— Не думаю, что ты понял, о чем я говорю. Лиза — наша Лиза — пыталась свести нас.

Искреннее удивление на его лице ранило больше, чем если бы он оскорбил ее напрямую.

— Что, устроить свидание?

— Да. Свидание.

— Господи.

— Это не важно.

Джеймс покачал головой.

— Я и не думал…

— Правда. Не бери в голову. — Внезапно почувствовав, что вот-вот расплачется, Вэл прошла мимо него и направилась к своему месту, но Джеймс схватил ее за руку.

— Эй, подожди. Извини.

Вэл отстранилась — но осторожно.

— Ничего страшного.

«Впрочем, мне все равно».

На самом деле нет. Вот в чем проблема. Ей не все равно.

Вэл провела теперь уже чистыми пальцами по волосам, глядя на незаконченный рисунок котят. Она потянулась к самой тонкой из кистей, чтобы начать работать над подробными отметинами их полосатого меха, как ее запястья коснулась скомканная бумага, нелепо лежавшая перед старой жестяной банкой, в которой хранились кисти. «Что это? Я не оставляла ничего здесь».

Она развернула бумагу, открыв черные карандашные записи, сделанные углем.

«По-моему, ты восхитительна».

У Вэл екнуло сердце. Восхитительна? Я? Она подняла глаза и увидела, что Гэвин пристально смотрит на нее, подперев подбородок тыльной стороной ладони. Она указала на записку, и он склонил голову, слегка улыбнувшись.